Урожай ядовитых ягодок

– Кто там? – поинтересовался Семен.

– Не знаю! – рявкнула я и распахнула дверь.

На лестничной площадке стоял злой Олег.

– Какой кретин задвинул щеколду? – спросил он, забыв поздороваться.

– Ты? – удивилась я.

– Что же тут странного? – хмыкнул муж.

– Обещал приехать в конце мая!

Уставший после долгой дороги Олег отреагировал бурно:

– Если хочешь, могу отправиться назад.

– Не сердись, просто я хотела объяснить, отчего дверь заперли, ты бы хоть позвонил предварительно!

– Зачем? – буркнул Олег, вылезая из полуботинок.

– Ну как, – растерялась я, – так обычно делают!

– Кто?

– Все.

– А я уникум, – сообщил супруг, – и вообще, ты обещала меня всегда ждать!

Тут Никита, потревоженный среди ночи, издал пронзительный вопль.

– Это кто? – попятился Олег.

– Елы-палы! – хлопнул себя руками по бедрам Семен. – Ну, дела! Ты ж ничего не знаешь! Сын у нас родился!

– Да ну, – подскочил Олег, – вот это новость!

Следующие пять минут он умилялся, делал козу и бормотал:

– Вот дела! Ну здорово, подарок за мной.

Закончив сюсюкать, муж повернулся в мою сторону и гневно заявил:

– Почему мне не сообщила, а?

– Я пыталась сказать, но ты рявкнул, что занят, и бросил трубку.

– Следовало еще раз позвонить!

Ну вот! Мой муж всегда считает, что виновата во всем я.

– У нас гости. – Томуся поспешила задушить в зародыше начинающийся скандал.

– Да, – подхватила я, – это моя маменька Света.

– Кто? – удивился Олег.

– Света, первая жена Ленинида.

– Здрассти, – ошарашенно сказал муж.

– Это моя маменька Туся.

– Кто? – чуть не упал Олег.

– Туся, первая жена Ленинида.

Пару секунд Куприн стоял, моргая глазами, потом заявил:

– Так не бывает! Мать бывает одна, и первая жена тоже.

Томуся улыбнулась:

– Мы тебе потом объясним.

– Это что, у меня теперь две тещи разом? – в ужасе поинтересовался Куприн.

– Во влип, – хихикнул Коля.

– Николай, жених Светы, – быстро пояснила я.

Супруг только крутил головой, плохо понимая, что к чему.

– А это Владимир Николаевич, будущий муж Туси.

Кочерга осторожно наклонился ко мне и зашептал на ухо:

– Извините, Виола, но мне больше по душе Светлана.

– Пойду умоюсь с дороги, – отмер Олег и направился в ванную.

Я уцепила Кочергу за стеганый рукав.

– Владимир Николаевич, вам придется довольствоваться тем, кто остался.

– Но Света кажется мне более подходящей!

– Поговорите с Николаем, может, согласится поменяться!

Едва очутившись в кровати, Олег захрапел. Вот ужас! Я, конечно, люблю своего мужа, но не до такой степени, чтобы лежать остаток ночи без сна, слушая громовые раскаты. Пытаясь добиться тишины, я пнула его, но безрезультатно, храп сменил тональность, но остался оглушительным. Я поцокала языком, почмокала губами, затем засвистела… Звук прекратился. Отлично, прямо-таки здорово! Но не успела моя голова упасть на подушку, как рев понесся с оглушительной силой, напоминая звук, который издает самолет на взлете. Я свистнула. Воцарилась тишина, через пару секунд сменившаяся сначала сопением, а потом храпом. Следующие полчаса я изображала соловья, насвистывая разнообразные мелодии. Спать хотелось ужасно, поэтому я решила подойти к вопросу творчески. Надо устранить не храп, а его причину.

Итак, отчего Олег издает эти жуткие звуки? Я принялась разглядывать мужа и через секунду поняла: он дышит ртом. Аккуратно подняв его подбородок, я радостно поняла, что наступила тишина. Но ровно через секунду челюсть вновь вернулась на прежнее место! Делать-то что? В полном отчаянии я пошла на кухню попить воды, увидела на столе тарелку с яблоками, горестно откусила от одного, затем наполнила стакан, и тут меня осенило! Если рот трудно закрыть, его возможно заткнуть! Я быстро схватила со стола самое большое, спелое, ярко-желтое яблоко, принеслась в спальню и сунула «кляп» в рот Олега. Настала блаженная тишина. Голова опустилась на подушку, веки потяжелели, рот зевнул, я приготовилась нырнуть в сладкие объятия Морфея.

– Это что такое, а? – послышалось слева.

Я нехотя повернула голову. Олег сидел на кровати.

– Что это? – повторил он.

– Яблоко, – растерянно ответила я.

– Откуда?

– Ну, ты собрался его съесть перед сном, да забыл!

Муж уставился на меня.

– Ага, закемарил, заткнув рот?

– Бывает, всякое случается.