Урожай ядовитых ягодок

– Он самый.

– Вы его хорошо знаете?

– Достаточно.

– Можете за него на анкету ответить?

– Зачем?

Я умоляюще сложила руки:

– Будьте добры, пожалуйста, я же говорила, получаю деньги сдельно, вот отправили сегодня вашу фирму опрашивать, и полный пролет. Кругом одни тетки, такие ехидные. Скорчатся все и цедят сквозь зубы: «Мы, милочка, пиво не употребляем, сей напиток не для людей нашего круга».

Анатолий засмеялся.

– Да уж, тут такие кадры есть, прямо английские королевы. И ведь ничего собой не представляют, а щеки дуют.

– Только одну анкету я и имею – вашу.

– Но почему не хотите сами с Генкой потолковать?

– Нет его, уехал куда-то. Что вам стоит, а? Получите еще одну кружку, а приятелю пиво бесплатное привезут.

– Ладно, – согласился Панкин, – валяйте. Только не на все вопросы отвечу.

А и не надо, мой ангел, главное, чтобы ты, дружочек, хорошо знал адрес Ковалева. Через несколько минут я, тихо ликуя, записала на квитанции: улица Зеленодольская, дом 6, квартира 17.

Часы показывали около шести, когда я вышла на улицу и полной грудью вдохнула свежий воздух. Даже начавшийся дождь не испортил великолепного настроения. Не скрою, очень хотелось прямо сейчас рвануть на эту Зеленодольскую, но я остановила себя усилием воли. Нет, не следует бросаться в авантюру сломя голову, да и Геннадий может уже быть дома. Лучше завтра днем, аккуратно, осторожно, поговорю с соседями, загляну в домоуправление, одним словом, произведу разведку боем, а сейчас поеду, пора наконец купить продукты.

Домой я прибежала вся мокрая, с языком на плече, грохнула у порога сумки и поразилась звенящей тишине.

– Эй, есть кто в квартире?

Томочка высунулась из спальни:

– Тише, Вилка, Никита спит.

– Где все?

– Света, Туся, Коля и Владимир Николаевич отправились в загс, подавать заявления.

– Они разобрались наконец, кто на ком женится?

Тамарочка захихикала.

– По-моему, нет, все ругались. Потом Владимир Николаевич сказал: «Ладно, поехали, это же еще не регистрация, захотим, успеем поменяться».

Я подхватила кошелки и поволокла их на кухню. Ну, Кочерга, не зря он до профессора дослужился. Только в данном случае Владимир Николаевич ошибся, загс не магазин, а невеста не жмущий ботинок, боюсь, ему не обменяют одну даму сердца на другую.

– Колбаска! – радостно воскликнула Томуська! – Сделаю-ка я себе бутербродик.

– Ты же ешь одну гречку!

– Доктор сказал, что так нельзя, – пояснила Тамара, беря батон «Докторской», – молоко от подобной диеты лучше не станет, хоть и хватает мне его на одно кормление, но все же.

Она откусила от сандвича и закатила глаза:

– Боже, как вкусно!

И тут раздался резкий, негодующий, воющий звук. Бедная Тамара только-только решила насладиться едой, как проснулся Никитка. Мне стало жаль измученную подругу.

– Кушай спокойно, я подойду.

– Куда? – удивилась Томуся.

– Разве не слышишь? Никитка кричит, вон как заходится…

Томочка положила хлеб на тарелку.

– Никита спит.

Вот бедняга, от усталости почти оглохла.

– Кричит, словно его режут.

– Это и правда режут, – вздохнула Тома, – у соседей внизу ремонт, и периодически включается какой-то агрегат типа циркулярной пилы, он и воет самым устрашающим образом, а Никиточка спит.

– Извини, – пробормотала я, – но так похоже.

Тамара рассмеялась.

– Хочешь убедить меня, что Никитка издает такой же звук, как циркулярная пила?

– Прости, пожалуйста, – лепетала я.

За все годы, проведенные вместе, мы с Томуськой не то что ни разу не поругались, даже не поспорили, и вот сейчас явно назревает скандал. Впрочем, я очень хорошо понимаю Томочку, какой матери понравится, если ангельский голосок ее ребенка путают с завыванием оглушительного электроприбора?

Внезапно Тамара засмеялась.

– Никогда тебе не рассказывала, отчего мой папа был вынужден раньше срока уехать из города Алеппо, где работал в генеральном консульстве СССР?

– Нет.

– Папа имел тогда звание атташе, – пустилась в воспоминания Томуся, – самый низший дипломатический ранг, грубо говоря, мальчик на побегушках при консуле. Принеси, подай…

Генконсул был относительно молод, что-то едва за сорок, а дяде Вите в то время только-только исполнилось двадцать пять, эта была его первая командировка за границу после окончания МГИМО. Дядя Витя уже тогда был женат на тете Ане, но Томуська еще не родилась, ее даже не было в проекте. Новорожденных детей Виктор никогда не видел, да и где бы ему было их встречать? Он рос у родителей один, без братьев и сестер.