Город без полиции

– Тебе везет на мужиков! – с завистью говорила она. – Иван на самом деле что надо, я бы с таким могла жить хоть сто лет! А Пашка? Как сейчас вижу, какие лилии он тебе дарил! Это на последние-то гроши! А теперь вот этот Андрей – только подумать, какие деньги швыряет, чтобы ты с ним поехала! За один паспорт отдал чуть не тысячу долларов! Скажи, неужели ты с ним еще не...

– Прекрати! – обрывала ее краснеющая от негодования Таня. – Конечно, нет! И между прочим, я не в секс-тур еду! У нас общее дело!

– Ну да, дело. – Наташа с понимающим видом заводила свои русалочьи глаза цвета морской волны. – Умеешь ты мужиков обрабатывать! Даже пальчик не дала подержать, а он уже на Грецию разориться готов! Как у тебя получается?

– Надо меньше стараться! – в сердцах бросила Таня. – Тьфу, поговорила с тобой и будто в грязи вывалялась! Не собираюсь я с ним спать, понятно?! Что за мозги у тебя куриные! Все мысли ниже пояса!

– Ладно-ладно! – ничуть не обидевшись, ответила та. – Я готова пари держать, у тебя что-то будет с Андреем. Ставлю сто баксов!

– Ставлю двести, что ничего у меня с ним не будет, – парировала Таня. – Это просто смешно!

– Вот и посмотрим, кто посмеется, – невозмутимо ответила Наташа. – И не вздумай меня обмануть – я такие вещи за сто километров чую. Заплатишь! Как миленькая!

Она бросила в Таню подушкой, погасила свет и, уже лежа в постели, полчаса болтала о том о сем, пока не уснула. Таня не слушала ее. Она думала о завтрашнем перелете, о том, как снова ступит на палубу парома, идущего на Эвию, и как всего через сутки – подумать только! – снова увидит белую панораму Мармари, крохотного города, где даже нет полиции. О том, что она возвращается прямо в объятия к своему загадочному убийце, девушка предпочитала не думать. Она была убеждена, что на сей раз, в свете всех последних событий и под охраной Андрея, напасть на нее не посмеют.

* * *

Белый «Форд» остановился под окнами ровно в десять утра. К тому времени Таня была давно готова и нервничала, посматривая на часы. Ей не терпелось уехать – только что звонила мать и сообщила, что Иван догадался, у кого прячется его беглая жена. Теперь он ищет адрес Наташи и, вероятно, скоро его найдет.

– Надеюсь, ты не сказала ему, что я сегодня улетаю в Грецию? – испуганно поинтересовалась девушка. – Тогда он приедет прямо в аэропорт!

– Я ему сказала только, что пересмотрела свои взгляды на ваш брак и больше не собираюсь принимать его сторону! – заверила ее мать. – Представь, он меня упрекал! Как будто я ему чем-то обязана! И вообще, у меня такое впечатление, что Ваня совсем одичал без тебя. Гляди, не зли его!

– Я что угодно отдам, чтобы он успокоился, и мы расстались мирно, без драки... – простонала Таня. – Бывает же такое?

– Вы слишком молоды, чтобы развестись мирно! – авторитарно заявила ее родительница. – Тем более он настроен на борьбу! Ты уверена, что не будешь с ним мириться?

– Мам, я не знаю, как прожила с ним и эти-то годы! Не иначе, меня Пашкино исчезновение так пришибло... Сейчас я понимаю, что нам ни в коем случае нельзя было сходиться!

– Это почему же так категорически? – чуть уязвленно поинтересовалась мать. Вероятно, ей претило такое резкое осуждение ее бывшего любимца. – Чем он вдруг так сразу стал нехорош? Если бы я заметила в нем что-то неприятное, я бы первая тебя предупредила! Или я была слепа?

– Наверное, мама, – решилась ответить Таня. – И я тоже. Знаешь, если бы я знала, что Пашу убили, что он меня вовсе не бросил, я бы не спешила замуж. А то, понимаешь, мне стало казаться, что я одна и никто меня уже не полюбит. В таком состоянии я бы вышла за кого угодно! Мне еще повезло!

– В самом деле, – задумчиво согласилась мать. – Только что теперь с этим везением делать, непонятно. Все твои вещи у Вани, он не желает их отдавать. Говорит, чтобы ты забрала их сама. С чем ты в Грецию-то поедешь?

Багаж Тани и в самом деле был более чем скромен и умещался в одном пакете – умывальные принадлежности, смена белья и футболка для сна. Это было все, с чем она начинала новую жизнь... И эта спартанская простота была ей даже по душе. Тане не хотелось забирать ничего из квартиры мужа, словно все вещи там были заражены. Но матери она об этом не сказала. Девушка чувствовала, что та все еще лелеет слабую надежду на примирение с зятем, и не хотела расстраивать ее на прощанье. Завидев в окно знакомую машину, она торопливо закруглила разговор и повесила трубку. Наташа была на работе. Ее мать проводила Таню до порога, широко перекрестила и, внезапно прижав девушку к груди, прошептала, глотая слезы: