Горе победителям

– Кирилл…

– Не надо оправдываться. Вы, хорги, очень предсказуемы. Я готов сам рассказать вам все, что вы можете мне сказать. Давайте просто дождемся еще одного человека и тогда поговорим. Просто поговорим. И не бойтесь вы так, Вултон. Я не собираюсь вас убивать. Ворск должен был передать вам мое обещание вашей неприкосновенности. Если, конечно, вы сами не будете делать глупости.

В этот момент снова отворилась дверь и вошел еще один гость. На этот раз я повернулся к вошедшему. Дрол решительно вошел в каюту, встретился глазами с Вултоном и замер. Я видел, как удивленно распахнулись его глаза. Вултон был не менее ошеломлен.

– Вултон?! – удивленно спросил дрол. – Это вы?!

– Стронхуф?! – ошарашенно поинтересовался Вултон.

– Я вижу, вы знаете друг друга. Что ж, тем лучше.

Теперь уже оба смотрели на меня. В глазах обоих читался немой вопрос.

– Полагаю, вы сейчас гадаете, зачем мне понадобилось вообще проделывать все это. Отвечу. Просто мне гораздо проще объяснить все вам вместе, чем повторять представителю каждой расы по отдельности.

– Что объяснять? – раздраженно спросил Вултон.

Не отвечая, я опять повернулся к обзорному экрану.

– Посмотрите туда. Оба! – велел я. И хотя я не видел ни хорга, ни дрола, но готов был поклясться, что они оба уставились на экран. А там был виден Млечный Путь во всей своей красе. Целое море звезд убегало вдаль, причудливо переплетаясь в созвездия. – Целый мир, не правда ли? Даже не мир – вся галактика!

Я резко повернулся вместе с креслом к дролу и хоргу.

– Так объясните мне, что вы делите?! Неужели вам тесно в этом мире?

Ни Вултон, ни Стронхуф не нашли сразу что ответить.

– Кир, ты не понимаешь… – начал было Стронхуф.

– Да где уж мне, – хмыкнул я. – Галактика ведь такая маленькая. Места катастрофически не хватает! Жить негде! Ресурсы на исходе! Вот вы и деретесь за каждый камешек.

Оба они понимали, что я издеваюсь над ними, и угрюмо молчали.

– Дело вовсе не в месте и ресурсах, – отозвался наконец Вултон. Он уже успел опуститься в приготовленное кресло. А вот Стронхуф сесть почему-то пока не решался. – Дело в оскорблении, что было нанесено дролами нашей расе. Они сразу возненавидели нас…

Я жестом остановил готового уже разразиться гневной тирадой Стронхуфа и пригвоздил Вултона к креслу тяжелым взглядом.

– Оскорблении?! Они обидели вас сильнее, чем вы меня? Мне тоже стоит устроить войну на несколько тысяч лет с вами? Вам не кажется, что за это время вы могли бы уже разрешить все проблемы? Впрочем, я собрал вас здесь вовсе не для того, чтобы мирить. Я прекрасно сознаю всю бесполезность этого занятия.

– Тогда зачем ты все это устроил? – хмуро поинтересовался Вултон.

– Зачем? – Я печально вздохнул. – А затем, чтобы признать свое поражение. Я устал и понимаю, что в этой войне у меня нет никаких шансов. В союзе с дролами или нет.

– Так они тебе союз предлагали?! – Похоже, Вултона настолько ошеломила вторая часть сообщения, что он пропустил мимо ушей первую. А вот Стронхуф услышал именно первую часть.

– Ты хочешь простить им смерть своих родителей?!

– Простить? – повернулся я к нему. – Возможно. Но я не Бог. Я не могу простить им… знаете, я только сейчас по-настоящему стал понимать одну заповедь религии моей планеты. Прости врага своего. До этого мне всегда казалось это диким. Как можно простить врага. А сейчас… сейчас я просто понял… точнее, мне помогли понять… помог один человек. Человек, которого я мог бы полюбить, если бы сложилось все иначе… Мне помогли понять, что, даже выиграв, я проиграю. Это как ваша война… война ваших рас. И война ваших рас, и эта моя месть – из тех конфликтов, про которые можно воскликнуть: «Горе победителям!» Да, именно победителям, потому что проигрывающий в вашей войне выигрывает будущее.

Вултон хмыкнул. Я повернулся к нему.

– Не верите? А напрасно. Вы уже давно смотрите друг на друга через призму взаимной ненависти и втянули в свою борьбу почти все остальные расы галактики. Я же человек посторонний. Я могу непредвзято посмотреть на ваш конфликт. И я готов повторить: «Горе победителям». Ибо выиграть в вашей войне может только тот, кто быстрее и полнее продаст свою душу. Я в том смысле, что тот, кто продаст свою душу более полно, первым сможет прибегнуть в войне к таким средствам, к которым его противник прибегнуть еще не решится. Заметьте, я говорю не не решится, а еще не решится. Пока же можете радоваться – вы продаете свои души практически с одинаковым усердием.