- Автора!

— Ты святая!

Жизнь состоит из сна, еды, и загадочных совпадений. Предопределяющих. В тот момент, когда Леонидов шел в дом отведать холодного хлебного квасу, по ту сторону забора по направлению к писательской даче продвигался Игорь Михин. Они неминуемо встретились: взгляд Алексея Леонидова и темная кудрявая макушка старшего оперуполномоченного. Алексею ничего не оставалось, как окликнуть:

— Игорь! Ты почему идешь мимо? Настроение у него после трех коктейлей и рюмки водки было философское. Хотелось разделить его с кем-то. Разговор о смысле жизни вполне бы устроил.

— А я не к тебе сегодня. — Михин предусмотрительно остался по ту сторону забора.

— А куда?

— Имею несколько вопросов к Вере Валентиновне.

— Сейчас?

— Именно.

— Это ты зря.

— А кто мне помешает?

— Она.

— Вот как? Каким же образом? — удивился Михин.

— Потому что она спит. И я этому способствовал.

— Каким же образом? — еще больше удивился Михин.

— Я с ней пил.

— О как! Наш пострел везде поспел!

— Так что заходи. Квасу хлебного хочешь? Вся водка осталась там. — Алексей махнул рукой в сторону писательской дачи.

В это время на сцене появилась любимая жена. Она вышла из сада и спросила:

— С кем ты разговариваешь? А, Игорь Павлович! Да вы проходите, не стесняйтесь.

— А можно?

— Ну конечно!

Михин открыл калитку и вошел на территорию дачного участка Леонидовых. Саша деликатно ушла в дом. Игорь же опустился на крыльцо, поднял голову и, глядя в высокое голубое небо, сказал:

— Пекло-то какое нынче, а?

Все разговоры этим летом начинались с обсуждения погоды.

— Да, жарко, — согласился Леонидов.

В целях поддержать разговор о погоде, он пошел в дом и принес литровую кружку хлебного кваса. Употребил сам и протянул Михину:

— Спасибо, — сказал тот. — Вкусный квас. Как сам?

— Лучше. Я хотел сказать, лучше, чем Вера Валентиновна. Я все-таки мужчина, — похвастался Алексей.

— Жаль, что так получилось. Я имею в виду Веру Валентиновну. Мне до зарезу надо выяснить судьбу завещания Клишина. Сдается мне, Вера Валентиновна была в тот вечер у племянника. Тайно ли, по его ли приглашению, не знаю. Но завещание она выкрала, а его самого…

— Отравила, — закончил фразу Алексей. И добавил: — Это уже из области твоих фантазий.

— А знаешь, как погибли его родители? Вера Валентиновна сводную сестру терпеть не могла.

— Они родные только по отцу. История темная. После аварии они с Клишиным разругались вдрызг.

— Я в курсе, — вздохнул Алексей. — Слушай, Игорь, а можешь ты выяснить для меня, кто такой Демин?

— Какой еще Демин?

— Знаю только, что Максим. Похоже, Вера Валентиновна у него заняла много денег.

— Ну и что?

— Интуиция подсказывает мне, что на сцене появился прелюбопытнейший персонаж. Нужны подробности.

— Чепуха все это! — решительно сказал Ми-хин. — Демин какой-то. Клишина отравила собственная тетка. А Гончаровой снотворное в бокал с «Пепси» положила племянница. Хотя она это категорически отрицает.

— Как отрицает? — переспросил Алексей.

— Категорически, — засопел Михин.

— Я ее понимаю! Я тоже отрицал, что отравил Клишина. Категорически.

— Ничего, следователь ее дожмет.

— А как насчет Демина? Наведешь справки?

— Да что он им родственник, что ли?

— Вот ты это и проверь. Пойдем, Игорь, искупаемся. Плавки на-тебе есть?

— На мне все есть, я по делу сюда шел.

— Думаю, часика через два Вера Валентиновна будет вполне адекватна, и сможет ответить на твои вопросы. Саша! — крикнул он в дом. — Купаться с нами пойдешь?

— Нет, — сказала она, появляясь на пороге, — но возьмите детей. Они где-то на улице. Я сейчас соберу вещи.

Саша спустилась с крыльца и стала снимать с натянутой между столбами веревки плавки, покрывало и банные полотенца.

Купание было испорчено присутствием детей. Они намутили воду, чья-нибудь макушка то и дело скрывалась под водой и Леонидов вместо того, чтобы лежать на травке после купания, все время бегал по берегу, то и дело пересчитывая ребят.

— Раз, два, три… Принял пятерых, сдать должен столько же. Эй-эй! Кто там ныряет? Далеко не заплывать!

— Леха, не суетись, — лениво сказал Михин, который как раз лежал на травке.

— Вот когда у тебя будут свои… Серега! А ну вылазь! Губы синие! — рявкнул Алексей.