Главбух и полцарства в придачу

– Эй, ты куда, стой!

Дима прибавил скорость, я ринулась за ним и поймала гада, когда тот хотел сесть в подъехавший автобус.

– Нет уж, погоди.

– Чего надо? – начал вырываться из моих рук студент.

Люди на остановке с огромным интересом следили за нами.

– Не хочешь быть моим любовником, не надо, – выпалила я, – тогда верни деньги.

– Какие? – подлец нагло изобразил полнейшее недоумение.

– Пятьсот рублей, которые только что получил.

– Ничего ты мне не давала.

– Как это? Ровно полтыщи тебе отвалила, когда ты согласился. Либо становишься любовником, либо отдавай купюру. Я честно тебя купила!

Мужик, державший в руке портфель, с огромным интересом окинул меня взглядом и начал насвистывать бодрый мотивчик. Женщина, одетая, несмотря на жару, в теплую вязаную кофту, с негодованием воскликнула:

– Нет, что это с бабами делается! Совсем стыд потеряли.

Стайка подростков тоненько захихикала, а старуха, сидевшая на скамейке, принялась мелко креститься и приговаривать:

– От беса гадость идет, разврат один кругом.

м тут подкатила маршрутка. Поняв, что Дима сейчас запрыгнет в нее и исчезнет, я вцепилась в парня.

– Отдавай деньги.

– Отвяжись. Ничего я тебе не обещал.

– Верни купюру.

– Вот пристала.

– Девушка, – сально улыбнулся мужик с портфелем, – не унижайтесь. Зачем вам этот недомерок, гляньте, сколько вокруг красавцев.

Внезапно мне стало обидно до слез. Книга не пишется, поиски Маши Поповой из элементарной задачи превратились в неразрешимую проблему, Олег носится с чужой бабой, да еще этот задумал поживиться за мой счет!

Почувствовав, что хватка ослабела, парень вырвался и шагнул к «Газели». Полная решимости не отпускать его, я подняла сумочку и со всего размаха треснула подлеца по затылку. Дима зашатался и беззвучно свалился на асфальт.

– Убила! Помогите! – заорала старуха.

Мужик, схватив портфель, мигом ретировался. Откуда ни возьмись, словно джин из бутылки, появилась патрульная машина. Обычно стражей порядка нужно дожидаться на месте происшествия часами. Сейчас же они возникли мгновенно. Я не успела опомниться, как оказалась зажатой на заднем сиденье дребезжащей развалюхи между двумя потными, отчаянно пахнущими сигаретным пеплом парнями. Вечер обещал закончиться замечательно. Хорошо, хоть на меня не нацепили наручники, не сунули в обезьянник, а сразу доставили в кабинет к дознавателю, молодому юноше, облаченному в мятую рубашку и дешевые джинсы.

Мент неожиданно проявил истинное человеколюбие. Он сначала угостил меня сладким до тошноты «Спрайтом». Я вообще-то не употребляю подобных напитков, они не способны утолить жажду, минералка намного лучше, но из благодарности выпила стакан и удивительным образом успокоилась.

– А теперь, Виола Ленинидовна, расскажите все по порядку, – вежливо попросил инспектор.

Я, как могла, растолковала ему суть дела.

– Что же у вас такое в сумочке лежит, что гражданин без сознания упал, когда вы применили незаконные меры его остановки? – осведомился парень.

– Два кило сахара, – понуро ответила я, – совсем про них забыла, иначе бы никогда не стала ридикюлем размахивать.

Тут дверь приоткрылась, в кабинет заглянула дама с растрепанной, ярко мелированной головой.

– Слышь, Кость, можно у нее кой-чего спросить?

– Что тебе надо? – недовольно нахмурился Константин. – Очень не вовремя пришла, ступай себе, Оксана!

Но Оксана уже влезла в кабинет, к груди она прижимала мою книгу.

– Вы ведь Арина Виолова? – воскликнула девушка. – Сразу вас узнала, по фотке на обложке, подпишите мне детективчик.

– С огромным удовольствием, – совершенно искренне ответила я и вытащила ручку.

– Точно, – заорал Костя, – Арина Виолова! А я сижу и гадаю, где вас видеть мог! Уж хотел альбомчик с путанами перелистать. Прямо такое лицо знакомое! Конечно же, ваша фотография на книгах есть.

Я закашлялась. Ну как отнестись к его словам? То, что Костя принял меня за одну из ночных бабочек, можно считать комплиментом. Обычно девицы легкого поведения в тридцать лет уже выходят в тираж. Следовательно, я выгляжу намного моложе своего паспортного возраста, что, безусловно, приятно. С другой стороны, на оборотной стороне книг помещены снимки совершенно безумной тетки, с торчащими дыбом волосами цвета гнилого баклажана, на лице у дамы выражение, словно у описавшейся в гостиной болонки. И если меня узнают по ЭТОМУ фото, то осталось лишь удавиться.