Отравленная жизнь

– Это она?

– Да, – кивнул Денис, хотя, казалось был занят исключительно своими переживаниями. – Может, выпьете чаю, кофе?

От чая отказываться не стали. Родители Лариса! сидели в столовой и смотрели телевизор. Они даже не повернулись, когда в комнату вошел Денис с посетителями. Денис прошептал:

– Они с шести утра сидят и смотрят все подряд.

– .Не уверен, что они что-то видят. Родители просто в трансе… Не верят, что она умерла. Знаете, я же сперва им сказал, что ее увезли в больницу. Когда они приехали, ее тут уже не было. Всю ночь я их подготавливал, только к утру сообщил, что на самом деле случилось. Они с той минуты ни звука не произнесли. Сидят вот и смотрят… Я уже за них боюсь.

– А что случилось? – Следователь взял у Светланы чай и поблагодарил. – Это самоубийство, точно доказано?

Денис широко распахнул глаза, а у Светланы на .подносе забренчала чайная посуда.

– Вообще-то все так думают, но мы от вас хотели узнать, – осторожно заметил хозяин дома. – Разве вы не по этому делу?

И следователь сказал, что в принципе – по этому.

Глава 17

Матвеев рассматривал многочисленные женские фотографии. Там были брюнетки всех типов и возрастов – от молоденьких худышек до пожилых крашеных толстух. Через двадцать минут напряженных раздумий Матвеев неуверенно отобрал несколько снимков.

– Вот эта, кажется… Но я не уверен.

Следователь видел, что парень отложил снимки, изображавшие Ларису. Он взял их на квартире у покойной, после беседы с ее мужем и родителями.

Теперь отпал вопрос очной ставки. Тело было на вскрытии, в его распоряжение попали только снимки из семейного альбома Васильковских.

– Почему ты сомневаешься? – Следователь перебрал фотографии, задержался на последней – той, где Лариса была снята в вечернем платье, в последний день своего рождения. Его внимание притягивал взгляд этой женщины – недовольный, усталый и как будто загнанный. Так смотрит человек, когда настроение плохое, а фотографироваться все-таки нужно. – Говорил же, что сразу узнаешь.

– Да вот что-то… – замялся парень. – Другие просто совсем на нее не похожи. Эта еще хоть как-то.

– Ну а в чем отличия?

Парень задумался, а потом заявил, что он в этом деле не силен. Может, на снимках она накрашена по-другому, может, выглядит моложе… Наяву эта женщина не такая симпатичная.

– Еще какие-нибудь различия видишь?

– У этой лицо моложе, – выдавил парень. – И глаза не такие. Та смотрела будто дырку в тебе делала.

Следователь вздохнул:

– Короче, все-таки она?

И Матвеев обреченно это признал. Впрочем, он тут же забеспокоился. Вдруг заложил невинную женщину? Следователь его немного успокоил, однако сказал, что со свадьбой придется подождать – он не может отпустить Матвеева на этом этапе следствия.

– Сам виноват, связался с ворами, – буркнул следователь, видя потерянное лицо парня. – Ладно, подпиши. Вот здесь. И не тушуйся, если рассказал правду – отделаешься легко.

Тот же набор фотографий предъявили жильцам дома, где жил Корзухин. Первой, естественно, побеспокоили Валентину Георгиевну. Эта дама не стала долго рассуждать и мяться. Сперва она отчитала следователя, что они так копаются, а потом разом отложила в сторону фотографии Ларисы:

– Эта.

– Точно? – Следователь аккуратно сложил остальные фотографии в большой конверт. – Вы бы повнимательнее посмотрели.

– Да что я – в маразме, что ли? – обиделась та. – Эту даму трудно не узнать. Арестовали ее?

На этот вопрос ей не ответили. Остальные жильцы подъезда Ларису не опознали. Впрочем, ее в тот вечер, когда загорелась квартира Корзухина, больше никто и не видел. Зато, заканчивая обход квартир, следователь наткнулся на свидетелей, с которыми до сих пор никто дела не имел.

На первом этаже одна из квартир была занята фирмой, торгующей профессиональными парикмахерскими и маникюрными принадлежностями. Магазин-салон работал до восьми вечера, а потом запирался и ставился на сигнализацию. Продавцов никто не опрашивал, так как особого смысла в этом не находили. Ведь дама в соболях и бриллиантах явилась к Корзухиным после девяти часов вечера, когда в магазине уже никого не было. Но сейчас, спускаясь по лестнице, следователь увидел на первом этаже двух молоденьких девушек в голубых форменных халатиках. Они курили и вяло обсуждали проблему французского маникюра в условиях кризиса. Следователь остановился рядом с ними, чтобы застегнуть куртку. Девушки, как по команде, повернули голову и уставились на него. Они были симпатичные, а следователь – еще не старый.