Кекс в большом городе

– Собственно говоря, сейчас мы соблюдаем некую формальность. Особой толпы артистов не ждите, была проделана огромная предварительная работа с базой, и отобрано два человека. Одна женщина…

– Зато какая! – встрял Голубев. – Ариночка, солнышко, она вам непременно понравится! Звезда! Суперстар! Мегаактриса! Культовая фигура! Мировая величина!

– Да ну, – разинул рот Ленинид, потом с детским восторгом воскликнул: – Николь Кидман?

– Нет, – осекся Голубев, – мы не приглашаем звезд Голливуда, своими богаты! Аурелия Монтегю.

– Кто? – хором поинтересовались мы с Ленинидом.

– Аурелия Монтегю. Супер! Так вы рады? Верно? О таком лишь мечтать можно!

– Ну, – дипломатично протянула я, – оно конечно…

Нина Аркадьевна хмыкнула, вытащила из бумажек, лежащих перед ней на столе, один листок и спокойно сообщила:

– Читаю справку. Аурелия Монтегю – псевдоним, настоящее имя Зинаида Собакина, родилась в… Дата рождения отсутствует, стояла у истоков советского кинематографа, снималась, естественно, в массовке в фильме Сергея Эйзенштейна «Броненосец Потемкин». Надеюсь, слышали о такой ленте?

– Вообще-то я люблю про зверушек смотреть, – неожиданно ответил папашка, – но эту пропустил.

Нина Аркадьевна распахнула глаза.

– При чем тут животные? – нервно поинтересовался Анатолий.

– Так броненосец же, – пояснил Ленинид, – не встречали их? Не в жизни, конечно, а на картинах? Они ваще-то в Австралии обитают, прикольные очень.

Пока папашка нес глупости, я пришла в себя и заорала:

– С ума сойти! Сколько ей лет?

– Фу! О таком не спрашивают, – отбила мяч Нина.

– Но в моей книге нет ископаемых! Там действуют тридцатилетние женщины.

– Тише, Ариночка, тише, – затравленно оглядываясь на дверь, зашептал Голубев, – Аурелия наш золотой фонд.

– Вот и поставьте ее в музей.

– Монтегю в великолепной форме.

– Маловероятно! – отрезала я, решив стоять насмерть.

– Месяц назад она закончила съемки в сериале «Секреты Франции».

– И кого она там изображала? Эйфелеву башню? Очень правильно, ваша Аурелия почти одного возраста с главной достопримечательностью Парижа, – возмутилась я.

– Монтегю снималась в роли Симоны, восемнадцатилетней дочери графа Монтеин!

– Ну просто офигеть! – простонала я.

– Душенька, – залебезил Анатолий, – полноте гневаться. Во-первых, Монтегю выглядит супер, личико без морщин. Во-вторых, имеются технологии… уж поверьте мне!

– Нет! Ищите нормальную актрису не старше сорока.

Голубев всплеснул руками.

– Сейчас у меня инфаркт начнется.

– Выпей воды, – равнодушно предложила Нина, потом повернулась ко мне. – Хочешь сериал?

– Да.

– Придется смириться с Монтегю.

– Но почему?

– Ее правнук владеет банком, он дает на съемки деньги! Нет прабабки в проекте – прощайте бабки! Извините за каламбур!

– Ясненько, – убито протянула я.

– Единственное, что обещаю, в постельных сценах Монтегю заменит дублерша, – хмыкнула ассистент.

– Да уж, пожалуйста, – выдавила я из себя.

– Заметано, – кивнула Нина, – теперь о мужчинах. Денис Лапин.

– Он у нас кто? – оживился Голубев.

Помощник режиссера вытащила сигару, аккуратно обстригла кончик, понюхала «гавану», медленно раскурила ее и, выпуская удушливо-едкий дым, ответила:

– Бандит Крутов, многократно сидевший рецидивист, практически хозяин зоны, его боятся все, и милиционеры, и криминальные личности. Как раз для Лапина. Пусть входит?

– Да, да, – хором ответили все.

– Давай, – рубанула Нина в трубку.

В левом углу комнаты приоткрылась дверь, и через секунду перед нами предстало тщедушное существо, отдаленно похожее на французского киноактера Пьера Ришара в молодости.

Светлые, мелко вьющиеся волосы обрамляли треугольное личико с узким подбородком, голубые глаза Лапина смотрели наивно и слегка обиженно. Очевидно, паренек мало ест и совсем не занимается спортом, бицепсы на моих руках выглядят намного более впечатляюще, впрочем, талии Дениса может позавидовать балерина, сантиметров пятьдесят, не больше.

Приглядевшись к претенденту на одну из главных ролей, я поняла, что его ресницы накрашены тушью, а на веках лежат тени, наверное, и загар, покрывающий мордочку Лапина, ненатуральный, а в ухе у него поблескивают целых три серьги, на одну больше, чем у звезды «Марко» Бустиновой.

– Здрассти, – прошелестело убогое создание.