Приданое лохматой обезьяны

Зинаида снова потянулась за салфеткой.

– Можно подумать, китайцы по лицензии шьют! Они такой ерундой не заморачиваются и миллионы огребают. А Николаю Ефимовичу порядочность мешала.

– Давайте оторвемся от рабочих проблем и вернемся к третьей беде, – напомнила я.

Ромина затеребила край кофты.

– Я объясняла вам, Усков нас про Леночку молчать просил. Из-за скандала объем продаж мог упасть.

– Называйте последнюю беду, – приказала я.

– Она первая по счету, – пролепетала Зинаида, – сначала Леночка заболела, а потом несчастье с Усковым и Кирилловой произошло.

– Кто такая Леночка? – насторожилась я.

Собеседница опустила голову.

– Сотрудница. Нас в офисе немного. Полина занимается надомницами – материал им выдает, забирает готовую продукцию и ведет учет сшитых игрушек. У швей оплата по факту: взяла ткани и фурнитуры на десять зайчиков, сдай расчетное количество косоглазых. За людьми присмотр необходим, чуть вожжи отпустишь, и они тебе пять штук принесут, а вторую половину сами на рынке толкнут.

– С Полиной понятно. Кто такая Лена? – бесцеремонно перебила я Зинаиду. Но та предпочла не услышать моего вопроса и продолжала выдавать ненужную информацию:

– Антонина Михайловна ведала финансами, а я художник. На мне разработка новых видов изделий. Очень непростая работа, творческая, но нужно учитывать реалии…

– Лена! – вновь перебила ее я. – Меня интересует исключительно Леночка.

– Оля Коврова здесь была секретарем, принимала посетителей. Полина Касаткина…

– Лена! – уже рявкнула я. – Создается впечатление, что первая беда слишком серьезна, раз вы о ней говорить не хотите.

Зинаида осеклась, потом забубнила:

– Николая Ефимовича нет, с фабрикой непонятно что. Ладно. Лена Косулина работала с магазинами. Она постоянно отыскивала для нас новые торговые точки, моталась по Москве и области. Вообще-то безвылазно в офисе находились только я, Антонина Михайловна и Оля, остальные часто отсутствовали. Николай Ефимович встречался с заказчиками.

– Вы недавно говорили, что Усков приходил в девять и жил в кабинете, – удивилась я.

– Да, точно, – кивнула Ромина, – но иногда он отъезжал. Говорил Оле: «Помчался в центр, авось привезу заказ». И уматывал на весь день. Возьмет свою жуткую сумку и в машину. Портфель он не любил, везде с баулом ходил.

– И добивался успеха? – задала я праздный вопрос.

Зинаида пригорюнилась.

– Плохой из него был переговорщик, наивный и честный. Все расстраивалось, не заключались контракты, дни впустую тратил.

Я опомнилась. Зина вновь заговорила о редкостной порядочности Ускова и уводит меня подальше от Лены.

– Вернемся к Косулиной! Выкладывайте, что с ней случилось!

– За день до беды с Усковым Лена неожиданно приехала в офис в середине дня, – завела Зинаида.

– Это странно? – уточнила я.

– В принципе, да, – неохотно подтвердила она. – Леночка допоздна по Москве носилась. Если ее в офисе с утра не было, значит, Косулина в поиске. Иногда она на телефоне висела, могла неделю никуда не выезжать, но коли укатила, назад не жди.

– Так, – кивнула я, – дальше.

– О чем-то они с Николаем Ефимовичем гутарили, – наконец-то стала откровенной Зинаида. – По рабочим вопросам – Лена в кабинет с папкой вошла. Двери у директора плотные, Николай Ефимович обил их звукоизоляцией…

Я не поняла.

– Звукоизоляцией? Но тут не радиостудия.

Рассказчица начала сметать со стола невидимые пылинки.

– Усков страдал головной болью, ему мешал шум. Громкий звук мог вызвать у Николая Ефимовича мигрень. Так вот, что-то они очень серьезно обсуждали, я голоса слышала, но слов не разобрала. Потом Косулина ушла, за ней уехал Усков. Около четырех он вернулся, нас с Полиной, Антонину Михайловну позвал и огорошил: «Трудно говорить, девочки, но у нас беда!» Мы втроем одновременно спросили, что случилось. «Право, мне нелегко говорить, но Лена уволена», – сообщил Усков. Нашему изумлению не было предела, даже слов не нашлось. «Понимаю вас. Сам потрясен, – продолжал Николай Ефимович. – Косулина нас обманывала, завышала отпускную цену, сдавала игрушки в магазины дороже, чем нам говорила, разница оседала в ее кармане. Я случайно узнал правду. Вы уж не болтайте – такой удар по имиджу фирмы!»

Вот вам наша первая беда – воровка в коллективе.

– Малоприятная история, – согласилась я. – Зиночка, крохотное уточнение. Справа дверь в кабинет Ускова?