Лунный вариант

Так вот в этот раз инженеры разработали лунные сани. Нет, они не были какой-то самодвижущейся повозкой, способной перевозить космонавтов, некой альтернативой американского электромобиля, который те собирались использовать в одной из ближайших экспедиций. Может быть, разработка такого космосимвола американского образа жизни и не представляла собой чего-то из ряда вон выходящего, но сделать такое за считаные дни… В общем, сани оказались в самый раз. С ними все было просто до ужаса. И поскольку, хоть собаки и вышли в космос ранее человека и даже гибнуть в экспедициях стали ранее людей, использовать их для упряжи представлялось на Луне проблематичным, то двигателем саней обязался служить сам космонавт-первопроходец. Правда, тащил он их не на подвязанной веревочке, а на специальной жесткой рукоятке. Понятно, что все части лунных санок изготавливались из легких металлов, включая титан. Кроме того, они элементарно складывались. Возможно, из-за примененных материалов их внедрение в народное хозяйство стало бы не слишком рентабельным, однако в первичной идее-проекте планировалось использовать пластики, это бы еще чуточку уменьшило вес, но… Мы ведь знаем, как сильно на инженеров влияли сроки исполнения. Это было соревнование с державой, уже побывавшей на естественном спутнике дважды. Призом являлась Аномалия, а ее ведь надо было хоть на чем-то транспортировать. До космического корабля, понятное дело.

А разве космонавт не смог бы в случае чего донести Аномалию вручную? Ведь сила тяжести на Луне гораздо меньше? Извините, но только его многослойный «прогулочный» скафандр весил, по земным меркам, девяносто килограммов, а система компенсации внутреннего давления приводила к тому, что простой сгиб колена или движение плечом приравнивались к усилию дровосека. Короче, санки просто необходимо было вклинить в оснащение посадочной кабины. Естественно, поскольку, несмотря на легкость материала, они все же что-то весили, а каждый лишний грамм, доставленный к Селене, вел к дополнительному расходу топлива, пришлось спешно выбросить из оснастки кое-что из запланированного загодя.

Вообще-то это оказалось не трудно, ведь программа цели первичной посадки претерпела коренные изменения.

Глава 24

Списанный керосин

И еще не осела поднятая посадочной ступенью пылевая взвесь. Не осела, несмотря на отсутствие опоры для парения – воздуха. Может, из-за малой силы тяжести взлетела чрезмерно высоко? Или выявились в ее кристалликах некие дипольно-магнитные составляющие, тут же вступившие во взаимодействие с радиацией Солнца, – кто знает, кто вникал? Так вот, не успела осесть пылевая вуаль от маленького лунотрясения, вызванного опорными лапами «Кузнечика», и радиосигнал-сообщение достиг родины помещенного внутри летчика-космонавта, как там, на далекой Земле, произошло событие, на первый взгляд не связанное прямым образом с совсекретным достижением «Зонда». В действительности, конечно, связанное, ибо, исходя из теории Эйнштейна, все причинно-следственные взаимодействия зависят от скорости передачи сообщений – 300 000 километров в секунду.

Так вот, измельченная миллиардолетней обработкой утюгом Солнца и молотками метеоритов пыль еще не улеглась взбитым одеялом, раскалившиеся дюзы «Кузнечика» еще не сравнялись температурой с окружающим царством бабушки Энтропии, а тут, в небольшом лесном домике на Земле, маленький изношенный насос внезапно остановился, разбухли мизерные кровяные трубопроводы, дернулись судорогой одряхлевшие мышцы. Силовой, маскированный мясом, костяной каркас скрючился в большом, совсем не удобном теперь кресле, и разношенный тапочек бесшумно рухнул на ковровую равнину. И тогда помещенная в соседней комнате аппаратура пискнула, пробуждая дремлющую после очередной бессонной ночи медсестру. И она, хватая чемоданчик, ринулась сквозь двери, на ходу извлекая прокипяченный загодя шприц. И возопила во внешнее пространство подозрительно большая для домика лесничего, разноплеменная антенная гроздь на крыше. И в расположенном в ста километрах городке под названием Звездный уже раскручивал широченный пропеллер дежурный вертолет, ожидая, пока непривычная, но готовая к полетам реанимационная команда займет положенные инструкцией места.

И все еще не осела пыль, готовящаяся снова взвиться от снисходящих по лесенке гагаринских ботинок, а тут, в бревенчатом подмосковном домике, влилась в вену очередная порция адреналина, и два мощных, приятельствующих со смертью санитара инстинктивно пригнулись, подныривая под не желающими тормозить, поставленными на холостой ход лопастями. И еще раз они пригнулись, когда вдвигали в салон отяжелевшие от недвижного тела носилки.