Ангард!

– Закололи… как? Шпагой? Ну, это точно не Валерик! Либо Рощин был сильно пьян.

– Экспертиза покажет. Но я не думаю, что ответ будет положительным. А Евгений Рощин вообще-то пил?

– Нет. То есть не увлекался. И не курил.

– А Валера? – осторожно спросил Алексей.

– Я же сказала, у него случаются запои.

– Касаемо сигарет…

– Спрашиваете!

– Скажите, а вы дарили ему портсигар?

– Серебряный? С монограммой? Да! Дура! Правильно Кешка говорит.

– А когда вы последний раз видели у него портсигар?

– Хотите сказать, что Валерик его пропил? Ха-ха! – Смех ее был похож на рыдание. – Нет. Портсигар я видела у него утром.

– Вы в этом уверены? – осторожно спросил Серега.

– Ну конечно! Валерик сунул его в карман, перед тем как уйти! До этого портсигар валялся в кухне, на подоконнике. Но Валерка же без сигарет жить не может! Полторы пачки в день! А то и две! Он губит свое здоровье!

– А усики он когда сбрил?

– Вы шутите? – Маня поочередно посмотрела на обоих мужчин.

– Нет. Сегодня днем он был без усиков.

– Чушь!

– Значит, утром с усиками?

– Спрашиваете!

– Может, у него новая роль?

– Может. И вообще, что мне делать?

– Ловите такси, – посоветовал Алексей. – Не стоит огорчать маму.

Маня всхлипнула и поднялась с дивана. Потом подошла к клетке и сняла с нее темный платок. Жалобно спросила:

– Кешенька, солнышко, что мне делать?

– Маня дуррра! – тут же ответил попугай. И, нагнув голову на бок, прострекотал: – Валерррик хоррроший!

Девушка в голос зарыдала:

– Кешка, Кешка, до чего ты дошел! За рюмку водки хозяйку готов продать! А ведь я тебя люби-ила…

– Ну, Леха, а что мы делать будем? – мрачно спросил Барышев.

– Надо бы его вещи посмотреть. Маша, где Валерик переодевался?

– В спальне, где же еще, – всхлипывая, ответила хозяйка.

– Не возражаете, если мы туда зайдем?

– Делайте что хотите.

Она взяла со стола мобильный телефон и, продолжая всхлипывать, стала набирать номер. Алексей вместе с Серегой Барышевым прошел в другую комнату. Комната скромно называлась спальней. А по площади мало чем уступала залу. Это были хорошие квартиры. Учитывая стоимость квадратного метра. Стены спальни были увешаны цветными фото Валерия Белкина. Разных размеров: от маленькой, девять на двенадцать, до студийных портретов. Культ личности Валерия Белкина пустил свои корни в этот паркет и теперь расцветал. Махрово. Бессовестно. Маня вдыхала ядовитый запах и страдала, лежа на огромной кровати. Белкин равнодушно взирал на это со всех четырех стен.

Вот теперь Алексей убедился, что тот – очень красивый мужчина. Ну просто очень. Таких актеров еще называют «костюмными». Белкин эффектно смотрелся что в расшитом золотом камзоле эпохи Возрождения, что в мушкетерском плаще, что во фраке. У него было породистое лицо, глаза неправдоподобно синие, а усики над верхней губой тонкие, темные. Неужто же Белкин решил с ними расстаться? Во имя чего? Еще привлекала внимание огромных размеров кровать. Почему-то, глядя на эту кровать, Алексею стало неловко. Воображение мигом нарисовало сцены разврата. И тут непробиваемый на это дело Серега Барышев дернул его за рукав:

– Леха! Вот его вещи!

В спальне был бардак. Зеркальная дверь шкафа-купе была сдвинута в сторону. На полу в беспорядке лежали женские вещи. Мужской свитер и рубашка в клетку валялись на огромной кровати. Носки – на ковре перед ней. Алексей пригляделся. Расцветкой рубашка напоминала носовой платок, найденный им в спальне Евгения Рощина. Свитер был сине-голубой. Голубого больше, чем синего. На ярком блондине Белкине он должен был смотреться эффектно.

Свитер взял в руки Серега Барышев. Поднес к лицу и зачем-то понюхал. Потом вывернул наизнанку. И ахнул:

– Леха, смотри!

На изнанке сине-голубого свитера, по переду, шла длинная полоса бурого цвета. Алексей подскочил:

– А ну-ка…

И стал вертеть свитер в руках. Так и эдак. Полоса шла наискось, внизу она была значительно уже, вверху шире. Цвет бурый и очень уж напоминает засохшую кровь.

– Ты хочешь сказать, что… – внимательно посмотрел на него Серега.

– О свитер вытерли клинок. Похоже на то. Ай да Белкин!

– Все. Едем его брать, – решительно сказал Серега.

– Погоди, – остановил его Алексей.

– Что такое?

– На. Держи свой трофей.

Он отдал свитер Барышеву, а сам взял клетчатую рубашку. Расцветка серо-голубая. Ворот свитера углом. Эту рубашку Белкин надевал под него. Алексей внимательно осмотрел рубашку и сказал: