Херувим (Том 1)

«Нет. Не опустили его в зоне, не опустили, — внезапно понял Стас, — не может жалкий „петушок“ так смотреть».

— Ладно, Герасимов, пошли в комнате посидим. Выпить, значит, не принес?

— Нет. Твоя сестра сказала, что тебе нельзя. А я за рулем.

— А хрена ты ее послушал? Я без водки ваще не человек, блин.

— Бросать не пытался?

— На фига? Все равно жизнь кончена.

Прежде чем войти в комнату, Стас достал из кармана куртки сигареты и зажигалку.

Единственная комната оказалась довольно просторной и почти пустой. У стены стояла жалкая тахтенка, у голого, без занавесок, окна — конторский письменный стол, два стула. Под потолком вместо люстры болталась голая, очень яркая лампочка на кривом проводе. На стене висела маленькая фотография в рамке. Стекло бликовало, и Стас сумел разглядеть лицо на фотографии, только когда уселся на тахтенку.

— Узнаешь? — кивнул Мультик, проследив его взгляд.

— А как же! — Стас судорожно сглотнул, отвернулся от фотографии и закурил. Руки у него заметно дрожали.

— Ты хорошо ее помнишь? — тихо, почти шепотом спросил Мультик.

Стас сделал вид, что не расслышал вопроса, обвел глазами комнату и произнес:

— Пепельницу дай.

Мультик встал, сходил на кухню, вернулся с банкой из-под шпрот, поставил ее на стол, уселся и тоже закурил. В комнате повисло тягостное, долгое молчание. Мультик смотрел на Стаса в упор, не моргая, и выпускал дым из ноздрей.

Стас уставился себе под ноги и сосредоточенно рассматривал рисунок на линолеуме. От мелких желтых квадратиков у него рябило в глазах. Пристальный взгляд Мультика жег его ледяным огнем, словно к коже прижимали куски искусственного льда. Он чувствовал, что если молчание продлится еще хотя бы несколько секунд, он не выдержит, бросится на жалкого пьянчугу и будет долго страшно бить его, возможно, забьет насмерть.

— Ты, Юрка, расскажи о себе. Как живешь? Чем занимаешься? — спросил он спокойным, ровным голосом, не поднимая головы.

— Ну как я живу? — тихо, жалобно заговорил Мультик. — Пью. Болею. Туберкулез у меня был в зоне. Открытая форма. Залечили кое-как, но все равно здоровья ни хрена нет. На работу не берут, кому я нужен после зоны? Вот, гнию помаленьку, сижу у сестренки на шее. А ты чего вдруг приехал?

— Да понимаешь, стал я тут листать старую записную книжку, нашел твой номер, дай, думаю, позвоню.

— На фига?

— Сам не знаю. Чего-то вдруг на меня накатило, вспомнил институт, тебя, Юрка, вспомнил, как ты классно на гитаре играл и пел, — ну точно, Высоцкий.

— Теперь уже не пою. Дыхалка никуда. И настроения нет. Все зона отбила, почки, легкие, настроение. Считай, труп я. Выпустили на год раньше, учитывая состояние здоровья. Подыхать выпустили, понимаешь?

— Ну, ну, старик, перестань, чего ты себя раньше времени хоронишь? Мы ведь с тобой ровесники. Тридцать шесть лет для мужика — это вообще не возраст. Сестренка у тебя классная, любит тебя. Кстати, кто она?

— В каком смысле — кто?

— Ну где работает, чем занимается? Выглядит она потрясающе, прямо топ-модель, одета очень дорого.

— Ирка? — Мультик криво усмехнулся, не разжимая рта. — Она ничем не занимается. Почему ты спросил?

— Так. Интересно. Всегда ведь интересно, откуда у людей деньги.

— У Ирки муж богатый. Бизнесмен. — Мультик скорчил важную гримасу и ткнул пальцем в потолок.

— Какой же у него бизнес? — равнодушно спросил Стас, подавляя искусственный зевок.

— Вроде фирма у него своя. Охранники там, телохранители, частные детективы, да фиг их знает.

— Частные детективы? — задумчиво протянул Стас. — И что, можно обратиться, если вдруг проблемы?

— У кого проблемы? У тебя? — Мультик опять усмехнулся, жалко, криво, по-блатному, и Стас додумал: «А может, все-таки опустили?»

— Типун тебе на язык, Юрка! — радостно засмеялся он. — У меня все нормально. Просто один мой приятель попал в очень странное дерьмо.

— А дерьмо бывает странным? — тихо спросил Мультик и впервые засмеялся. Смех звучал весело и заразительно. Стас заметил крепкие белые зубы без единого изъяна.

«Ну ладно. Допустим, муж сестры оплатил работу хорошего протезиста», — подумал он и произнес:

— Ты зря ржешь, Михеев. Человека замочить пытались, а ты ржешь.

— Кого же он так крепко обидел, твой приятель? — прищурился Мультик.

— В том-то и дело, что никого, — вздохнул Стас и заставил себя взглянуть Михееву в глаза. Это оказалось чудовищно трудно.