Иногда полезно иметь плохую память

— А может… — таким же шепотом ответила ему Вера, указав глазами на постель, — может…

Он взялся за подол ее платья и рывком стянул его. Вера быстро расстегнула его рубашку, ремень на брюках, потом, не дожидаясь его, забралась в постель. Он разделся, бросая одежду на пол, чувствуя, что совершает огромную ошибку, идя у нее на поводу. «Надо было потянуть, надо было объяснить все до конца… сказал он себе. — К черту… Кажется, все уже бесполезно…»

В этот раз он любил ее совсем тихо, медленно, осторожно, как будто это тело было фарфоровым или рядом с ним лежал спящий ребенок… Он касался губами ее горячих бархатистых щек, мягкой шеи, где бился быстрый, жадный пульс, скользил по напрягшейся груди с потемневшими, съежившимися сосками, по округлому крепкому животу… И пока она стонала, сияла глазами, хватая его за руки, раздвигала ноги и корчилась в сбившихся влажных простынях, его не покидало ощущение совершающейся катастрофы, собственного поражения. «Откуда у нее эти нежные глаза? — говорил он себе, глядя на ее запрокинутое, счастливое лицо. — Я никогда не видел у нее таких глаз. Как будто она любит или…»

— О чем ты думаешь? — страдальчески прошептал он, склоняясь над ней и вдыхая запах ее волос.

— Не останавливайся, прошу тебя… — сдавленным голосом проговорила она, закрывая глаза. — О тебе, конечно!

Было совсем темно, когда он оторвался от нее. Легкий, невесомый, словно выпитый до дна, он не чувствовал больше ничего: ни подозрений, ни страха, ни боли. У него наступило краткое затишье всех чувств…

Он услышал за спиной слабый вздох и обернулся. Вера приподнялась на постели и смотрела на него, приглаживая растрепанные волосы.

— Кинь мне массажку, — попросила она сонным, усталым голосом. — Задал ты мне жару, ничего не скажешь… Ноги вместе не сводятся… — Она тихо и довольно засмеялась. — Послушай, — продолжала она, усаживаясь и принимаясь расчесывать волосы. — Все это, конечно, здорово… Но вот как все же насчет кольца?

«Так я и знал, — подумал он. — Веру так просто не собьешь»

— Кольцо… — медленно проговорил он, не глядя на нее и изображая крайнее равнодушие. — Кольцо завтра.

Массажка упала на скомканное покрывало.

Вера опустила руку, и он увидел, как напряглось ее тело, за миг до того расслабленное и томное.

— Как тебя понять? — спросила она наконец странным, каким-то чужим голосом.

— Мне удобнее будет отдать кольцо завтра, — ответил он. — Завтра, когда я…

— Ясно! — звенящим от ярости голосом прервала его Вера. — Нет у тебя ни кольца, ни денег! Нет и не было!

Она вскочила и бросилась к одежде. Он молча следил за ней. Вера прыгала по комнате на одной ноге, натягивая трусики, кое-как застегивала мятую блузку, хватала шорты — при этом не прекращая обвинять Сергея Павловича.

— Скажите пожалуйста! — все громче кричала она. — Завтра он получит деньги! Завтра, завтра! Никогда не получишь! Ты меня обманываешь, всегда обманывал! Нет, ну как я могла тебе поверить?! У тебя — пятьдесят тысяч?!

Дура! Последняя идиотка!

— Вера, подожди до завтра, — попробовал остановить ее Сергей Павлович, но Вера взвыла от возмущения:

— К черту! — Она отпустила несколько крепких выражений в его адрес. — Мне надоело слушать твое вранье! Я тут ничего не забыла! Меня давно уже ждут в другом месте! Там, по крайней мере, мне ничего зря не обещают!

— Вот как. — Сергей Павлович почувствовал, как в груди у него холодеет. — И ты все это время ходила к нему?

— А ты как думал?! — Преображенная яростью, почти неузнаваемая Вера вызывающе выпятила грудь. — Разве ты можешь меня удовлетворить?! Старая развалина! О, вы только посмотрите на него! — издевательски продолжала она наблюдая за пересекающим комнату Сергеем Павловичем. Когда он проходил мимо нее, она на всякий случай отступила, но он даже не посмотрел в ее сторону, направляясь к шкафу с одеждой. — Вы поглядите! Он в ярости, видите ли! Ему не поверили! Сволочь!

Маразматик! — Она подбирала нужное слово. — Импотент!

Сергей Павлович, рывшийся в это время в шкафу, повернулся к ней, и она перешла на визг — в руке у него был пистолет.

— Молчи, — шепнул он, но Вера не услышала его. Она метнулась к окну, распахнула его пошире и закричала в теплую августовскую ночь:

— Спасите, убивают!

— Заткнись! — Сергей Павлович поймал ее и потащил в глубь комнаты. Вера изо всех сил лягалась и пыталась вывернуться из кольца крепко сжавших ее плечи рук. — Заткнись, я ничего тебе не сделаю!