Микстура от косоглазия

– Очень прошу, отдай мне документ и не ходи в милицию.

– Так ты с ними заодно?!

– С кем?

– С Элизой!

– Я даже не знаю, кто она такая, – призналась Рената.

– Зачем тогда ты лезешь не в свое дело? – окончательно обозлилась певица и бросила трубку.

Ничего не понимающая Рената вновь попыталась соединиться с Ксюшей и вновь потерпела неудачу. На следующий день Рената улетела в Мексику, на полгода. Вернувшись, она первым делом позвонила Ксюше, но трубку никто не снимал. Пианистка стала заниматься своими делами и была очень удивлена, когда ее вдруг вызвали в отделение милиции. Молодой следователь спросил:

– Вы знакомы с Ксенией Савченко?

– Да, – ответила Рената.

– Знаете, где ее искать?

– Наверное, дома.

– Она там больше не живет.

– А что случилось? – поинтересовалась Рената.

– Ксения Савченко разыскивается по подозрению в мошенничестве.

– Но что она сделала?

– У нас заявление от гражданки Ламэ, кстати, она утверждает, что вы в курсе дела.

Пришлось Ренате объяснить ситуацию, но телефон квартиры, которую сняла Ксения, она не дала.

Просто сказала:

– Ксюта сама мне звонила, а потом перестала.

Через месяц после визита в милицию Рената уехала на гастроли, на этот раз не за границу, а по России. Тур занял несколько месяцев. Никаких отношений с Ксюшей она не поддерживала и ничего о судьбе девушки не знала.

– Но вы же написали Вадиму записку, в которой обвинили его в убийстве Ксюши! – воскликнула я. – Почему?

– Морально он ее убил, – вздохнула Рената, – подтолкнул к воровству. Я очень обозлилась и нацарапала письмо. На мой взгляд, Вадим – подлец. Нужна была – пользовался, а потом отшвырнул.

Я вышла от Ренаты, записав координаты Алины Ламэ. У метро нашлось кафе «Ростикс». Я очень люблю эту забегаловку, тут делают замечательно вкусный куриный шашлык, кусочки нежного филе на шпажке вперемежку с печеным луком, помидорами и болгарским перцем.

Я проглотила курятину и взяла телефон.

У Ламэ трубку схватили сразу.

– Можно Алину, – попросила я.

– Слушаю, – ответил грудной голос.

– Меня зовут Виола Тараканова.

– Очень приятно.

– Я занимаюсь делом Ксении Савченко.

– О боже! – воскликнула певица. – Ну сколько можно! Ей-богу, я сто раз пожалела, что к вам обратилась. Год прошел, я все забыла!

– Нам надо встретиться.

– Кому это «нам»? – разозлилась Ламэ. – Мне совсем ни к чему с вами беседовать!

– Прошу вас.

– Ладно, – сдалась Алина, – хорошо, завтра приезжайте в кафе «Чуланчик», там и поговорим.

– А сегодня нельзя?

– У меня дела, – рявкнула Ламэ, – очень важные, не пустая болтовня, как с вами. Завтра, на Ленинском проспекте, кафе «Чуланчик», в три часа дня.

И она швырнула трубку. Я проверила, сколько у меня осталось денег на мобильном: пять долларов. Надо покупать новую карточку. Не успела я подумать об оплате, как трубка зазвенела.

– Алло, Арина Виолова? Вас беспокоит бр-бр-ням-ням из газеты «Будильник».

– Кто? – не поняла я.

– «Будильник».

– Нет, как вас зовут?

– Бр-р Никодимова, – ответила женщина и повторила: – Коза Никодимова.

Удивленная столь странным именем, я спросила:

– И что?

– Надо сделать с вами материал.

– Какой?

– Интервью и фото.

– Зачем?

Коза Никодимова рассмеялась.

– Ну… чтобы читатели вас знали. Так мы приедем?

– Куда?

– К вам.

– Когда?

– Сейчас.

– Понимаете, я в городе.

– Через час успеете вернуться домой?

– Ну… лучше через два, – ответила я, вспоминая бардак, который царил у нас утром в квартире.

– Ладно, – сдалась Коза, – давайте адрес.

После детального объяснения дороги на счету остался всего доллар. Я позвонила домой. Подошла Марина Степановна. Памятуя о деньгах, исчезающих из моего кармана в направлении телефонной станции, я быстро сказала:

– Немедленно уберите в квартире, к нам едут журналисты.

– Зачем? – ответила Марина Степановна. – Лорочка на гастролях.

– Это ко мне.

– К вам? Что за чушь! Что им с вами делать! – возмутилась мать Вована.

Я обозлилась, по мнению Марины Степановны, есть только одно лицо в стране, у которого можно брать интервью, – это Лора.

И тут мобильный умер, деньги кончились. Домой я принеслась через сорок минут с высунутым языком и оглядела пейзаж. Естественно, в мойке гора посуды, на столе не убранные с утра чашки. В гостиной тоже открывалась не лучшая картина. Я стала хватать разбросанные повсюду вещи и запихивать их в шкаф. Главное, сейчас соблюсти внешний порядок, уйдет журналистка, разложу все по местам. Черт! Чем же ее угощать?