51  

Внезапно пришла злость. А ну. Виола, вставай, хватит растекаться лужей по скамейке! Из каждого безвыходного положения всегда найдутся как минимум два выхода! Стенать и трястись – это бесперспективное занятие. Давай – вперед и с песней.

Полная решимости спасти Настену, я выскочила на Большую Татарскую и отправилась искать дом с кариатидами.

Глупенькая Анджела точно описала дорогу.

Розовое здание с белыми колоннами нашлось сразу. Я повернула налево и мгновенно наткнулась на строение, возведенное в начале двадцатого века. Огромная кариатида с опущенной головой поддерживала каменными руками балкон. От ее двойника осталась только голова.

Ощутив прилив радости, я влетела в подъезд и побоялась воспользоваться лифтом. Крохотная кабина скользила внутри шахты из толстой проволоки. Двери нужно открывать и закрывать самой. Конструкция издавала такой скрип, скрежет и лязг, что я пошла по необъятным лестничным пролетам вверх пешком, держась за широкие деревянные перила.

Естественно, нужная квартира оказалась под самой крышей. Если в здании нет подъемника или я по каким-то причинам не могу им воспользоваться, то, абсолютно точно, придется взбираться так высоко, как только можно. В отношении меня правило бутерброда срабатывает на все сто, исключений не бывает. Кстати, в нашем доме целых два лифта: маленький, пассажирский, и большой, грузовой. Работают они вполне исправно, но портятся лишь в одном случае: если я решаю отправиться за покупками в магазин, где продают продукты ящиками и коробками по оптовой цене. Прихватив несметное количество бутылок с минералкой, пакетов с соками, кульков с крупами и банок с консервами, я тащу все из багажника в подъезд, и что? Правильно догадались!

Лифты в полной отключке, и на них висят таблички «Не работает».

Вы когда-нибудь таскали на своем горбу по лестницам бутылки с минеральной водой? Нет?

И не пробуйте, ничего хорошего в этом нет.

Уняв неистово колотящееся сердце, я ткнула пальцем в кнопочку звонка. Дверь распахнулась, явив мне хозяйку: маленькую, аккуратненькую старушонку в серо-голубом чистом халатике.

– Вы к кому? – поинтересовалась бабуся.

– Позовите, пожалуйста, Костика или Андрюшу.

Бабушка зачмокала губами, потом ответила:

– Здесь такие не живут.

– Правильно, – кивнула я, – они сюда в карты приходят играть.

Старушка округлила ротик.

– Да что вы! Адрес перепутали! Какие карты!

Скажете тоже. Здесь я живу одна, дочка в Америке, меня оставила квартиру стеречь.

Я посмотрела в ее наивно-чистые глаза, на дне которых колыхалось совершенно искреннее недоумение, и тихо сказала:

– Мне очень надо найти Костю и Андрея.

Я должна предупредить их о грозящей опасности.

Но хозяйка не дрогнула.

– Как, говорите, зовут тех, кого вы ищете?

– Андрей и Костя.

– Спуститесь на второй этаж, спросите у Романовых, у них дочь недавно замуж вышла, зятя Константином зовут.

Я шагнула в квартиру и захлопнула дверь. Старушка попятилась.

– Что вы делаете? Сейчас милицию позову.

– Нет, – покачала я головой и села на стоящий у зеркала пуфик.

– Что – нет? – возмущенно воскликнула хозяйка.

– Вы не станете никуда обращаться, – ответила я, – хотя я думаю, что кто-то из местного отделения вас прикрывает.

– Вы нахалка.

– Как вас зовут? – перебила я бабушку.

– Виктория Евгеньевна.

– Послушайте меня, пожалуйста. Я не собираюсь причинять вам неприятности. Очень хорошо знаю, что в этой квартире идет игра на деньги.

Андрей, Костя и Дима – шулеры, а Анджела и Марина их помощницы. Но мне совершенно все равно, каким образом вы зарабатываете себе на хлеб с икрой. Дело в другом.

Виктория Евгеньевна склонила голову набок и стала похожа на сову.

– В чем? – неожиданно спросила она.

– Диму убили, знаете такого?

– Нет.

– Хорошо. Марину задушили, Анджелу тоже, это уже три жертвы за последние дни. Но те, кто задумал преступление, на этом не остановятся, следующие на очереди парни, а уж вас на тот свет отправят просто за компанию. Ребята обманули очень серьезных людей. Я пришла всего лишь предупредить их, думаю, они не пожалеют ста долларов за такую информацию? Зарплата у меня крохотная, вот я и ищу способ заработать. Надеюсь, вы не осуждаете меня за это желание?

Виктория Евгеньевна поморгала морщинистыми веками, а потом вдруг обронила:

– А ну-ка, посиди тут!

Едва закончив фразу, она со скоростью ящерицы шмыгнула в глубь квартиры. Я осталась сидеть на пуфике. Из комнат не доносилось ни звука, время тянулось, как резиновое. Наконец Виктория Евгеньевна появилась, слега запыхавшись.

  51  
×
×