А Луиза именно так и вела себя. Сначала у Матвея появилась домашняя учительница, и Луиза заквохтала:
– Матюша уже говорит по-английски! Он гениально чувствует язык.
Затем, чтобы развить творческие способности мальчика, его стали учить рисованию и живописи, и мать мигом заявила:
– Матвей уже пишет пейзажи!
– В три года! – ухмыльнулась Малова.
Но Луиза не услышала насмешки в словах подруги.
– Да! Конечно! Он гениально чувствует краски.
В пять лет Матвея отвели в музыкальную школу, и безумно любящая мать стала уверять окружающих: «Матвейчик гениально чувствует инструмент».
Ира злилась, слыша эти идиотские высказывания, но молчала, свою дочь она воспитывала иначе, вкладывала ей в голову простые мысли: «Ты ничем особым не выделяешься, помочь тебе будет некому, надо хорошо учиться и самой всего достигать, мама не вечна!»
Вот так они и жили, летом вместе, зимой порознь, и чем старше становился сын подруги, тем ясней Ира понимала: из Матвея не получится ничего хорошего. Очень уж он надеется на маму, чуть что кричит:
– Ой, помогите! Мне тяжело!
– Сейчас, сыночек, – кидалась на призыв Луиза и в момент разруливала все мелкие проблемы, – мамочка с тобой, она всегда рядом.
Если исключить разницу во взглядах на воспитание, в остальном жизнь подруг шла гладко, но потом случилось страшное событие.
В декабре, незадолго до Нового года, к Маловой заявилась гостья, пришла без спроса в избу и сказала:
– Здравствуй, Ирина.
– Добрый день, – осторожно ответила Малова.
– Не узнаешь?
– Простите, нет!
Баба размотала платок, на плечи хлынул водопад рыжих, мелко завитых кудряшек.
– Вероника, – подскочила Малова, – ты откуда?
– Значит, вспомнила, – удовлетворенно сказала Ника.
– Конечно, – улыбнулась Ира, – хоть мы и не виделись давно, но волосы у тебя прежними остались.
Ника кивнула:
– Ну да, рыжая я, редкое исключение в жизни Марка Матвеевича.
Малова попятилась, от гостьи попахивало спиртным.
– Ты о чем?
Ника без приглашения села на табуретку.
– Да ладно тебе кривляться, я по делу приехала, денежному.
Ира напряглась.
– Извини, не понимаю, о чем речь.
– У меня есть дочь, Ася, слышала о ней?
– Прости, – замялась Ирина, – знаю, что у тебя дочь, но не более того, мы ведь с тобой никогда на личные темы не беседовали, лишь по работе общались. Ты откуда мой адрес узнала?
– В кадрах, – пояснила Ника, – а я вот про твою девку все знаю, – протянула она, – и в курсе, что наши дочки сестры.
– В каком смысле? – оторопела Малова.
– По отцу, – объяснила бывшая коллега, – ты от Марка Матвеевича родила, и я тоже, он еще тот кобель!
Ирина замахала руками:
– Что за дурь тебе в голову пришла! Моя девочка совсем от другого мужчины!
Но Ника, словно не слыша ее, продолжала:
– Мне Марк обещал помогать и слово сдержал, деньги давал, но Асю не признал, а я момент выжидала!
– Какой? – заинтересовалась Малова.
– Я надеялась, что он свою жену, крысу, бросит и со мной распишется, – топнула ногой Ника, – поэтому и родила от него, Луизка-то не сумела! Думала, не мытьем, так катаньем своего добьюсь, ужом в сердце вползу, очень уж хотелось в достатке пожить. Не скандалила, не требовала ничего, просто тихо напоминала: «Дочь у нас, других детей у тебя нет, кто же после на земле останется». И Марк постепенно поддаваться стал, даже начал девочкой интересоваться. А потом, бац, эта сволота забеременела!
Ника опустила голову и глухо сказала:
– Как я мечтала, что она в родах помрет! К ведьме бегала, заговор ей на смерть сделала, только не вышло ничего! Марк сразу сына полюбил, а меня вон! Правда, одно время деньги давал, но потом вообще помогать перестал, отшвырнул нас. Вот почему я к тебе и приехала!
– Чем же я могу помочь? – пришла в изумление Малова.
– Хочу тебе сделку предложить, – сообщила Ника. – Давай вместе к Марку заявимся и скажем: «Все друг про друга знаем, не один сын у тебя, красавчик, есть еще и дочери, плати нам алименты. А не захочешь, прямо сейчас к Луизке поедем и правду расскажем, девочек продемонстрируем». Кстати, и анализы сдать можно, по ним сразу определят, кто папенька. Только, я думаю, до лаборатории дело не дойдет! Испугается сволочь! Станет платить! Одну меня еще может выпереть, а двоих нет, вместе мы сила! Чего молчишь? Тебе деньги не нужны? Девок поднимать надо, кормить, поить, учить! Эй, очнись!