Чудеса в кастрюльке

– Вилка!

– Что?

– Ты забыла сказать «до свиданья»!

– А, извини, пока!

Я пробежала пару метров, потом обернулась. Олег с хмурым лицом смотрел мне вслед. Но мне было не до его внезапно испортившегося настроения.

Ближе к ночи я разложила на кровати блокнот. Так, турагентство вычеркиваем со спокойной душой. Парикмахерскую тоже. Она работает до восьми. Риелторская контора тоже не подходит, вместе с ней и билетная касса…

В конце концов в списке осталось всего три объекта: круглосуточная аптека, охранное агентство и машинописное бюро, по непонятной причине работающее день и ночь без перерыва.

Я покусала нижнюю губу. Так, охранное агентство оставлю напоследок, вначале обращусь в аптеку. Во-первых, там, скорей всего, не так уж много служащих, а во-вторых, Маргарита Федоровна была врачом. Резонно предположить, что у нее есть знакомые среди фармацевтов. Аптека оказалась крошечной. Находилась она на первом этаже и имела вход с улицы. В железной двери было прорезано окошко и висела табличка: «После десяти вечера звоните». Внутри обнаружилось совсем мало свободного места. Все пространство было заставлено стеклянными шкафами, а за узким прилавком стояла только одна женщина, бабуська лет шестидесяти.

– Слушаю вас, – весьма любезно сказала она. Я сделала несчастное лицо и заныла:

– Простите, это вы работали третьего числа вечером?

– А в чем дело? – удивилась провизор.

– Я покупала аспирин и забыла папочку с документами.

Фармацевт улыбнулась:

– Если у нас, то все, уж извините за каламбур, как в аптеке! Ничего не пропадет. Вы не поверите, что люди тут только не оставляли! Один раз клетку с хомяком забыли. Погодите, в шкаф загляну.

Быстрым шагом она ушла в глубь помещения.

Я облокотилась о прилавок и от скуки принялась рассматривать разноцветные коробочки и тюбики.

– Папка, говорите? – высунулась женщина.

– Да, черная такая, вроде небольшого портфельчика, внутри отделения.

– Нету.

– Как же так!

– Значит, не у нас оставили.

– Больше негде. Вы меня не помните? Так третьего числа голова болела, прямо в глазах темно, еле сюда доползла, папочку на подоконник положила, ну, думаю, конец мне пришел. Спасибо, вы какое-то чудодейственное лекарство дали, я вмиг ожила!

Женщина за прилавком сморщилась:

– Верно, вам в самом деле плохо было, если меня с Зоей Андреевной спутали. Третьего она дежурила.

– Может, подскажете ее телефон?

– Зачем?

– Вдруг она папку спрятала.

– Мы всегда кладем потерянное в шкаф.

– Всякое бывает.

– Не бывает, – обозлилась пенсионерка, – где угодно, но не у нас. А телефон я не дам.

– Почему? Вам что, жалко, да?

– Вовсе нет, просто я не знаю его. Приходите в восемь вечера, Зоя Андреевна заступит на дежурство.

Потерпев сокрушительный разгром, я вернулась домой и от тоски переделала кучу дел: убрала квартиру, запихнула в стиральную машину белье и даже отправилась на рынок за овощами.

В поход по магазинам со мной увязался Ванька.

– Сумка небось тяжелая, одной не допереть, мужская сила потребуется, – сурово сказал он.

Внутри стеклянного павильона, где гомонила шумная толпа, «мужская сила», вздохнув и ткнув ручонкой в прилавок, сообщил:

– Здеся самые хорошие шоколадки. Сколько хошь бегай, дешевше не найдешь!

Я посмотрела на сомнительного происхождения лакомства и пообещала:

– Будешь вести себя тихо, никуда не убежишь, получишь киндер.

Ваняша радостно кивнул, и мы двинулись к лотку, на котором торговали творогом. Бойкая румяная молодуха, увидев покупателей, затарахтела, словно пневматический молоток:

– А ну, кому свеженькое? Пробуй, хозяюшка, и ты, сынок, не стесняйся. Молочко, сметанка, ряженка.

Мы съели по кусочку белой массы, и я попросила:

– Полкило, пожалуйста!

Бабенка отложила творог и уже шлепнула его на весы, но тут же была остановлена Ванькой.

– Не пойдет.

– Ты чего, малец? – удивилась деваха.

– А… ты обманываешь!

У торговки от изумления выпала из рук лопатка.

– На весы глянь? Цифры знаешь? С походом положила.

– Слышь, Вилка, – тоном взрослого человека, отца семейства, заявил Ваняша, – ну-ка отщипни кусок.

Сама не понимая почему, я послушалась ребенка, положила в рот творог и тут же выплюнула. Кислая, горькая масса, ничего похожего на то, что пробовала пару секунд назад.

– Завсегда так делают, – пояснил Ванька, – сверху навалют хорошего, а внутри… срань. Бабка знаешь как ругается! Пошли к другой!