Чудеса в кастрюльке

И он принялся тянуть меня за руки. Я медленно встала. Иван Дмитриевич милый, приветливый человек, но жуткий дурак. Он работал на эстраде, пел куплеты, которые в те времена назывались «На злобу дня». Профессия наложила на Ивана Дмитриевича свой отпечаток. У него очень развита речь, старичок сначала говорит, потом думает… Нет бы сообразить, что взрывчатку, как правило, помещают в подвале.

– Что за чушь ты несешь, – налетела на Минкина Хрусталева, – совсем из ума выжил! На Маринку Дундук покушался, жуткий человек.

Не переставая говорить, Нина Михайловна всунулась в кухню и запричитала:

– Ой, ой, все в клочки!

– Какой Дундук? – недоумевал Иван Дмитриевич.

– Господи, Ваня, – всплеснула руками соседка, – словно на необитаемом острове живешь! Весь дом гудит, а ты и не знаешь ничего! У Мариночки новый жених, имени не знаю, кличут его Дундук или Байбак, ну, неважно! Другое интересно, парень богатый, на таком джипе к подъезду подруливает! У него павильоны на нашем рынке.

– У джипа? – разинул рот плохо соображающий Иван Дмитриевич.

– Ваня!!! Нет, конечно, у этого Дундука или Байбака, вот конкуренты и решили избавиться от мужчины, а Маринке досталось. Ох, зря ты, детка, с ним связалась. Кстати, – наклонилась ко мне Нина Михайловна, – детка, как его все же звать, Дундук или Байбак?

Я смахнула с лица волосы.

– Не знаю, первый раз про такого слышу.

– Ой, Виолочка! – изумилась Хрусталева. – А Маринка где?

– На свадьбу укатила.

– Да? А ты что тут делаешь?

– Полы мыла, – сдуру ляпнула я и тут же пожалела о сказанном, потому что в глазах Нины Михайловны, нашей главной подъездной сплетницы, заметалось нечто, похожее на радость, и она с плохо скрываемым восторгом спросила:

– Что, Олега выгнали с работы?

– Нет, конечно.

– Тогда с чего ты в поломойки к Марине нанялась?

Я хотела уже пуститься в объяснения, но тут в квартиру ворвались Ленинид с огнетушителем, Тамарочка с ведром воды и Ванька, вооруженный большим пластмассовым пистолетом.

– Всем стоять, руки за голову! – заорал малыш. Иван Дмитриевич побелел.

– Нина, я же говорил, что это чеченский налет, а ты не верила!

– Ваня, не идиотничай! – взвилась Хрусталева. Она мигом выхватила у мальчишки из рук оружие и отвесила Ваняше подзатыльник.

– А-а-а, – зарыдал мальчуган.

– Не смейте бить ребенка, – рассердилась я.

– Это исчадие ада, – закричала в ответ Нина Михайловна, – несчастье всей лестничной площадки! Кто мне дверь ножиком изрезал?

– А зачем ты сказала в лифте, что моя мама б…, – кинулся в атаку Ваняша, – сама такая!

– Все равно не смейте бить ребенка!

– Да его мать проститутка, пробы ставить негде, а бабка – воровка. Ее тут весь район знает, она пивом в ларьке торговала и вечно недоливала, – сообщила Хрусталева.

Ваняша изловчился и долбанул ногой по коленке Нины Михайловны.

– Ах ты дрянь! – взлетела на струе злобы сплетница и схватила мальчишку за руку.

Я рванула Ваньку к себе, раздался нечеловеческий крик. Это орала Нина Михайловна.

– Господи боже… помогите, о! Нет!

Мы с Иваном Дмитриевичем уставились на Хрусталеву. Честно говоря, зрелище было жутким. Толстыми, сарделеобразными пальцами, унизанными золотыми перстнями, Нина Михайловна сжимала оторванную окровавленную детскую ручонку, вернее, кисть мальчика. Я отпустила Ваньку, и он мигом испарился. Дальнейшее помнится смутно. Хрусталева сначала визжала на такой ноте, которую не издать и певцу Витасу. Мигом в прихожей скопились почти все обитатели дома. Ленинид орудовал огнетушителем в кухне. Томочка брызгала водой на Хрусталеву, но та обрушилась на пол и затихла. Все принялись размахивать руками и давать советы:

– Пожар тушите!

– Дайте ей понюхать нашатырь!

– Мальчишку ищите, кровью изойдет.

– Как это она так оторвала?

– Во, блин!

Но тут, громыхая, появились сразу пожарные, милиция и «Скорая помощь». Люди в форме мигом навели порядок. Они вытолкали за дверь любопытных, перенесли на диван Нину Михайловну, усадили на стул Ивана Дмитриевича, отправили фельдшера искать Ваньку и приступили к допросу. Пока пожарные заливали кухню, молоденький лейтенант обратился к Ивану Дмитриевичу:

– Ваша жилплощадь?

– Нет, я сосед.

– Хорошо, сообщите паспортные данные жены.

– Так не имеем.

– Это как? – удивился милиционер. – Издеваетесь, да? Имя, отчество, фамилия, год рождения.