Будем жить!

— Да лучше уж я с тобой, — вздохнул Сергей.

— Ну и ладушки. Тогда, значит, слушай, что мне удалось выяснить в двадцать четвертом веке. В общем, никаких следов нашествия из космоса не обнаружилось, ни материальных, ни в легендах уцелевших и, кстати, как-то до неприличия отупевших остатков человечества. Зато явно имела место связь с каким-то иным миром. И какими-то существами, про которых я даже не понял, люди они или не совсем, которых называют Вечные. В общем, то ли из соседнего мира нагрянули эти самые Вечные, побезобразили тут и ушли куда-то, то ли эти самые Вечные как-то образовались у нас. После чего возник их конфликт с остальным человечеством, по результатам которого человечество сократилось в числе порядка на четыре и впало в дикость, а сами они не то вымерли, не то смылись в какой-то иной мир. В пользу последней версии говорит то, что в селигерских легендах их называют обязательно с добавлением эпитета. Вечные Суки, Вечные Козлы или даже Вечные Пидоры… Язык, конечно, изменился, но эти слова узнать можно. И мне кажется, что именуемые подобным образом изначально были местными, чужих так вряд ли назвали бы.

— Ладно, и чем мне в свете этого предлагаешь заняться?

— Слетай в Белогорск, это в Крыму. То есть сейчас он как-то по-другому называется, но это неважно. А важно то, что километрах в десяти от него имеется здоровенная известковая гора, там еще у нас киношный народ повадился фильмы снимать про ковбоев. Здесь же я подумываю о создании четырехкаскадного вариовероятностного комплекса, и внешняя пирамида вроде может неплохо получиться из той горы. Просто обтесать с нее лишнее, и все. В общем, слетай, присмотрись, купи участок и начинай его потихоньку обустраивать. Грозная бумага от Николая Первого — вот она, а охрану тебе выделит Прохор. Не смотри, что всего шесть человек, и вооружены, и тренированы они очень неплохо.

— Постой, — присмотрелся к императорскому документу Сергей, — а почему он на имя какого-то барона фон Хенгста?

— Потому что это ты. Ну не называть же тебя графом Дас Пфердом!

Через полтора месяца полностью освоившийся в девятнадцатом веке Конев, или, если по документам, барон фон Хенгст, улетел в Крым. Само собой, никакого украинского города Белогорска там еще не было. Имелся древний татарский город Карасубазар, который облюбовали под место компактного проживания татарские же евреи. Сергей немало удивился, когда узнал, что есть и такие. Интересно, подумал он, а если понадобится обосноваться около горы Килиманджаро, кого я там встречу?

Впрочем, сейчас встретил не он, а его, и не еврей, не татарин, а самый что ни на есть русский градоначальник Карасубазара, потому как Патрик попросил царя заранее отправить к нему курьера с извещением, что скоро прибудет особый императорский уполномоченный, коему надо оказать всяческую поддержку. Так что сейчас градоначальника интересовал не столько дирижабль, хотя и он тоже удостоился пары оценивающих взглядов, сколько планы столичного гостя с не до конца ясными, но явно очень широкими полномочиями. Узнав же, что тот всего лишь собирается купить земельный участок для дела государственной важности, градоначальник с видимым облегчением на лице пообещал оказать любую помощь.

Сергей смотрел на него и прикидывал — похож ли этот чиновник на своих коллег из будущего? И у самого Сергея, и, особенно, у его тестя имелись многочисленные знакомства во властных структурах. И получалось — хоть и похож, но все же этот чем-то неуловимо симпатичнее тех…

А в это время, только через сто семьдесят лет в другом мире, один из тех самых, облеченных властью знакомых тестя, беседовал с корреспондентом. Ну, беседой данное действо называлось только для публики — сами подумайте, кто такой этот писака и кто — ОН! Все вопросы были заранее согласованы, место под интервью в послезавтрашнем номере выделено, и корреспондент вяло прислушивался к начальственному монологу. Впрочем, особенно заскучать хозяин ему не дал.

— Никогда новое не воспринималось людьми сразу! — с пафосом вещал он. — Коперника сожгли за утверждение, что Земля вертится…

Ого, подумал репортер, и это ведь не только один из наших ведущих политиков, но и член-корреспондент! Интересно, чего больше в его последней фразе — слов или ошибок? Коперника никто не сжигал, фразу про вертящуюся Землю сказал Галилей, тоже успешно избегнувший костра, а сожгли Джордано Бруно, но опять-таки не за вращение нашей планеты, а за утверждение о множественности миров, это если брать нынешнюю официальную версию, а если принять ту, что озвучила инквизиция, то за сатанизм. В общем, тут все зависит от методики подсчета, но на глаз ошибок все же получается больше, чем слов. Неплохо, хотя, к сожалению, не оригинально…