Кен

Следователь внимательно смотрел на ее лицо. Ксения вспомнила, что наложила почти вечерний макияж по полной программе. Но он же не знает, как и отчего это было?

— Да вы прямо красавица у нас! Знаете, как я познакомился со своей женой? С последней? Она тоже проходила свидетельницей по делу. И мы могли много бывать вместе. А потом дело закрыли. И наш медовый месяц внезапно кончился. И даже на юг летом она поехала одна. А на меня навесили очередное дело.

Ксения испугалась. Сколько может выдержать человек, которого постоянно дергают по ночам? Ему все время кажется, что еще немного, и будет схвачен убийца, а вместо этого подозреваемый превращается в очередной труп.

— Борис Витальевич, вы с женой поссорились?

— Да что вы понимаете? Может, это мой последний шанс в жизни?

— Какой? Поймать этого маньяка?

— Он гораздо нормальнее нас с вами. А главное, умнее. Ладно, рассказывайте по порядку, как оно все было, хватит друг другу душу изливать.

— Сегодня днем на кладбище я встретила Звягина.

— Как же вы его не любите, Черри!

— Это взаимная неприязнь. И он мне сказал, что будет очень осторожен.

— Осторожен — в чем?

— Откуда я знаю?

— Ладно, оставьте Звягина в покое. Зачем к вам пришла жена Рюмина?

— Лидуша? Просто так. Они с Генкой не очень ладили из-за этой аварии. Мы просто разговаривали, пока Генка не позвонил. А потом он сказал, что кто-то пришел, и повесил трубку.

— Надо соседей спросить. Хотя, какие в такую погоду свидетели? Он же обещал, что будет осторожен.

— Значит, и вы думаете, что это Звягин?

— Я думаю, что в Сочи надо бы слетать, да ниточка не туда ведет. Значит, так, Ксения Максимовна, переехали бы вы пока из этой квартирки.

— Куда? — испугалась Ксения.

— Но есть же у вас какое-то жилье?

— Комната в коммуналке.

— Вот и поживите там. Тесно, наверное, но маньяк по крайней мере не появится.

— Не знаю.

— Да бросьте вы! Рано или поздно мы его поймаем. Он, похоже, сорвался. Бывает так: человек, словно сжатая пружина, копит в себе и терпит, терпит, терпит… И вот пружина срывается — и уже не может не распрямиться до конца. А потом это уже просто беспомощный и никому не нужный кусок металла. И делай с ним, что хочешь. Хоть гни, хоть ломай.

Она не поверила. Пусть он свои проблемы решает, этот философ. А у нее теперь еще и Лидуша на руках.

4: 4

Дома Ксения не выдержала и налила себе немного вина.

— За Генку, — сказала она вслух.

Почему-то вспомнилось все. Из памяти не уберешь веселого рыжего парня, который оказался все-таки порядочным человеком. И никого он не мог убить, иначе не подставил бы с легкостью свою собственную спину. Он людям верил. А его обманули.

Она расплакалась, слезы расслабили, и пришел страх. Ксения вдруг вспомнила, что у кого-то есть ключ от этой квартиры. А она так и не призналась в этом следователю.

«Но он просто не может меня убить!» — всхлипнула Ксения. Потом набрала номер.

— Ты дома был сегодня вечером?

— Видишь ли… — неуверенно начал бывший, и Ксения поняла, что он сейчас соврет.

— Пока. — Она положила трубку. И подумала привычно: «Мерзавец».

Мерзавец звонил еще долго. Ксения просто была уверена, что это он. Хватает же наглости у человека! Она так сильно его ненавидела, что даже начала по нем тосковать. «Увидеть бы его, сказать бы все, что я о нем думаю! И пусть бы он снова просил прощения. А я бы все равно его не простила. Я бы… Я бы… Я бы…»

Она расстроилась совсем, а ночью долго не могла уснуть. Все время казалось, что в замке поворачивается ключ. Совершенно измученная, утром она стала собирать чемодан. Почему-то вещей в это кожаное брюхастое чудовище уместилось немного. Ксения пинала ногами его набитое чрево и думала о том, что жизнь удивительно несправедлива. Наконец два железных замка-зуба клацнули, и только тут Ксения вспомнила, что положила в чемодан преимущественно летние вещи. А на улице почти зима. Снег идет.

— Да что же со мной?! — крикнула она. И сказала своему отражению, девушке с испуганными черными глазами: — Успокойся. Надо все начать сначала…

…Ее собственный ключ к замку почему-то не подошел. Ксения стояла на лестничной клетке, бросив рядом чемодан, и тщетно пыталась попасть в собственную, точнее, в коммунальную квартиру. Вернее, в одну из ее комнат. Потом долго звонила в дверь.