Дракон

Все напряглись, ожидая, что честь принятия вызова достанется им, а я лишь ехидно оскалился, когда Гром спрыгнул со своего камня. Подойдя ко мне, он остановился, благодаря своему росту почти не задирая голову вверх, и произнес ритуальную форму вызова:

— Алекс Сереброкрылый, вожак Мокрого Листа, в этом мире стало тесно для двух наших стай, поэтому я спрашиваю тебя, готов ли ты добровольно отдать нам свое гнездо, или же мы будем биться до смерти одного из нас?

Глава 24

Глава совета

Что ж, ритуальная фраза прозвучала. И хотя даже по своему смыслу она была очень похожей на дуэльный вызов, но в этом случае один из вожаков должен умереть вместе со своей стаей. Все драконы ждали моего ответа, который означал бы начало конца для Мокрого Листа. Я даже поймал краем взгляда огорчение на мордах Иржика и его приятелей, которые в мыслях уже начинали меня хоронить. Рановато, братцы, у меня еще найдется, чем вас удивить. Но просто отвечать "Всегда готов! Могу еще и приплатить, чтобы забрали" было бы неразумно. Нет, я поначалу так и собирался поступить, лишь только осознав, куда дело клонится, но сейчас мне еще нужно было аккуратно и ненавязчиво переходить к четвертому этапу. Поэтому, не пряча ехидную улыбку, я произнес, ломая весь ритуал:

— Подожди немного, мне нужно посоветоваться со стаей.

Пятнистый дракон сперва опешил, а потом заявил:

— Нет, я не буду ждать! Или ты без подсказки стаи не можешь принять решения? Тогда какой же ты вожак?

Думая, что это меня обидит или хоть как-то заденет, Гром рассмеялся. Если бы это происходило у людей, я бы заподозрил, что он банально берет меня "на слабо", но у драконов в таком ритуале отказ просто не предусмотрен, поэтому я терпеливо ждал, пока дракон закончит хохотать, надеясь вывести меня из себя. Как ни странно, его не поддержал никто из присутствующих на совете. Все напряженно выжидали, что скажу я. Дождавшись, пока Гром все-таки заткнется, я произнес:

— Я вожак, а не идиот, поэтому должен сперва узнать у стаи, согласится ли она на смену гнезда. Так что жди.

Я прикрыл глаза и вызвал в памяти образ Шаракха. И хотя я понимал, что уже глубокая ночь и король наверняка спит давно, но просто стоять и изображать задумчивый вид было не в моем характере. Мне нужна было всего пара минут, чтобы все недоброжелатели на совете достигли нужной кондиции, тогда и эффект получится гораздо большим и может привести к весьма предсказуемому продолжению — пятому этапу, без которого все мои действия будут потрачены впустую.

К моему удивлению, Шаракх находился в малом кабинете с двумя своими советниками и имперскими послами. Похоже, что стороны в переговорах зашли в тупик, потому что вот уже второй день обсуждали новый торговый договор. Видок у короля был не очень. Небольшие мешки и едва заметные синеватые круги под глазами говорили о том, что все эти дни он плохо спал, поэтому сейчас слегка отрешенно слушал посла. А Факиний, призвав все свое красноречие, доказывал моему отцу:

— Но ведь уменьшение торговых пошлин благоприятно скажется на расширении рынка, на увеличении товарообмена, как вы этого не понимаете! И благодаря этому из Империи потянутся гораздо больше купцов со своими караванами, а на сэкономленные деньги император может проложить два новых тракта...

В этот момент усталый отец посмотрел на меня с легким удивлением, но тут же вновь перевел взгляд на посла. Вероятно, вспомнил, как неловко получилось, когда вчера ему пришлось рассказывать советником, почему он разговаривал с пустотой. Поэтому я, не слушая тарахтение посла, который принял это удивление на свой счет и принялся детально рассказывать о новых тратах, сказал:

— Привет, пап. Я всего на минутку заскочил, уточнить одну деталь. В общем, я ведь наследный принц, поэтому в любой момент могу получить от тебя кусочек земли в королевстве, так?

Король легонько кивнул. Посол, ободренный такой поддержкой, продолжал заливаться соловьем, а я спросил:

— Тогда скажи, могу ли я получить Драконий кряж и прилегающие к нему земли примерно на день конного пути? И как быстро это можно устроить?

Шаракх не стал отвечать мне новым кивком, вместо этого он поднял руку, прерывая посла, и произнес:

— Прошу прощения, уважаемый Факиний, я должен ответить на вызов.

Сунув руку в карман, он достал золотую монетку и сжал в кулаке. Я только улыбнулся, признавая, что соображалка у короля работает великолепно, и даже в таком состоянии, после двух дней усиленных споров.