Первый, случайный, единственный

«Мозаика! – чуть не плача, подумала она, гладя шерстяного мамонтенка. – Кому и правда все это надо?»

Может быть, сон все-таки сморил бы ее, но тут в прихожей раздался такой грохот, что Полина мгновенно вскочила, словно пружиной подброшенная.

– Изка! – услышала она и догадалась, что грохот – это стук в дверь. – А ну, быстро открывай!

Не узнать голос Платона – даже не голос, а рев – было невозможно. Полина почувствовала, как сердце у нее заколотилось о ребра.

«Кто нас обидит, три дня не проживет», – пронеслось в голове.

Самое удивительное, что этот бешеный вопль не сразу разбудил Изабеллу.

– Ну, кому там?.. – раздался через пару минут ее сонный голос. – Да иду, иду, чего дверь ломаешь?

– Иза, я… – прошептала Полина, когда та проходила мимо ее дивана. – Ты… Как же…

– Помолчи, а? – негромко сказала Изабелла. – Водки вон выпей, успокойся.

– А если он дверь выломает? – снова шепнула Полина.

«А если ты ему все-таки откроешь?» – подумала она при этом.

– Нашу дверь и мамонт не выломает, – ответила Иза. – А я не дура, чтоб ему открывать.

Полине стало стыдно. Видимо, ее мысли были слишком отчетливо написаны на лице, если Иза прочитала их словно по книге.

– Открывай, Изка! – надрывался под дверью Платон. – У тебя она, больше негде ей быть!

– Ты что, Платон Федотыч, водки перекушал, а? – завопила в ответ Изабелла. Полина даже опешила: она и предположить не могла, что в голосе изящной Изы могут звучать такие базарные нотки. – Кто – она?

– Девка московская, как будто не знаешь! – донеслось из-за двери. – У кого еще ей быть, когда из поселка никто не выезжал?!

– У кого кому быть, это я не знаю, – неожиданно вкрадчивым голосом произнесла Иза, – а вот что Антонине Николаевне пора домой возвращаться, это точно… Ты, Платоша, без матери совсем с катушек съехал! А ведь она меня просила за тобой приглядывать. Я не я буду, если сегодня же ей не позвоню! Кто обещал, что больше ни капли? Забыл, как тебя трое суток глюкозой откачивали? – грозно добавила она.

Самое поразительное, что упоминание о матери произвело на Платона просто волшебное действие. Видимо, он все-таки еще не протрезвел и реагировал только на отдельные сигналы, самым сильным из которых имя матери как раз и было.

– Ну чего ты, чего? – глухо пробубнил он. – Какое – с катушек? Я и не пил, считай… А куда же она тогда делась?

– Вот что, Платон Федотыч, – распорядилась Иза, – я бы тебя сама домой отвела, да одеваться неохота. А Петюня, если помнишь, в Алдан командированный. Так что давай уж сам – потихоньку, ножками, тут недалеко.

– Открой, а? – уже примирительным тоном сказал Платон. – А то я буду думать, что она у тебя!

– Думать ты можешь что хочешь, – отрезала Иза, – а открывать я тебе не собираюсь. Ты ж не в себе, Платон, того и гляди ковры заблюешь! И вообще, – напомнила она, – у тебя завтра, то есть уже сегодня, между прочим, переговоры с немцами. Если Антонина узнает, что зря их к тебе направила…

– Ладно, Изка, не злись. – Платон все-таки стукнул ногой по двери. – Злобная ты баба, и как я тебя только терплю?

– Ну так поищи добрую! – засмеялась Иза. – Она тебя по ночам будет в дом пускать, зато днем ты у себя в офисе никаких концов не отыщешь. Злобная я ему, видите ли! Чем добрее, тем дурее, не знаешь, что ли?

– Неужели ушел? – спросила Полина, когда крики за дверью стихли.

– Нет, в сугроб залег! – хмыкнула Иза. – У нас тут не Москва, долго под дверью не простоишь. «Я здесь, Инези-илья!» – пропела она. – Вот гад Платошка, не дал поспать! Да не дрожи ты так, – сказала она, бросив на Полину быстрый взгляд. – Чего мамонту моему в хвост вцепилась?

– Теплый он, – улыбнулась Полина. – Успокаивает.

– Он из конского волоса, – объяснила Иза. – Якутская традиция, ручная работа. Это одноклассник мой делает, художник. Я тебя завтра отсюда утром вывезу, – сказала она. – И до самолета пристрою куда-нибудь, не бойся.

– В мешке вывезешь, что ли? – невесело усмехнулась Полина. – Охрана же…

– Охрана! У меня машина японская, с тонированными стеклами, – похвасталась Иза. – А обыскивать меня никакая охрана не будет – побоится. Говорю же, Платонова секретарша – это у нас особая статья. Не бойся, Полинка! Ну что мы, сами за себя не постоим? – И подмигнула, весело сверкнув черно-голубыми глазами.

Глава 7

Прятать Полину в мешок Изабелла не стала, но все-таки, выезжая рано утром из элитного поселка, попросила ее лечь на пол между сиденьями и накрыться чем-то похожим на меховую полость.