Предначертание

Глава 9

— Ты еще передумаешь, — сказал Тьерри.

И тут окружающий мир стал стремительно закручиваться вокруг нее, словно в водовороте. Одной рукой он ухватил ее за волосы и повернул голову, обнажая шею, а другой прижал ее руки к телу. Ханна извивалась, сопротивлялась… но бесполезно. Тьерри был невероятно сильным.

Она ощутила его теплое дыхание на своей шее, а потом — острое прикосновение зубов.

— Не сопротивляйся, — донесся до нее приглушенный голос Тьерри. — Будет только больнее.

Но Ханна сопротивлялась. И ей было больно. Боль опускалась вниз — в шею, левое плечо и руку. Сейчас, когда из нее пили кровь против ее воли, эта боль была просто невозможной. Казалось, будто ее душа покидает тело. В глазах потемнело, голова кружилась.

— Я… ненавижу… тебя, — вымолвила Ханна.

Она пыталась мысленно дотянуться до него, пыталась понять, не сможет ли как-то остановить его… но с таким же успехом она могла бы карабкаться по гладкой отвесной скале. Их будто разделяла черная обсидиановая стена, и она не ощущала никакого мысленного контакта с Тьерри.

«Забудь об этом, — произнес хладнокровный внутренний голос, — и возьми себя в руки. Ты не должна упасть в обморок. Вспомни, что находится в комнате. Тебе нужно оружие. Где оно?..»

Дерево!

Она всего лишь только подумала об этом, но Тьерри тут же что-то почувствовал. Он заставил Ханну отвернуться от него, продолжая железной хваткой удерживать ее. Она понятия не имела, что он делает, пока он снова не заговорил:

— Я должен вернуть тебе то, что взял.

Его вторая рука оказалась у самого лица Ханны, и запястье Тьерри прижалось к ее губам. Ошеломленная от боли и потери крови, она вначале толком ничего не поняла, пока не почувствовала, что ей в рот течет теплая жидкость, и не ощутила странный острый вкус.

«О господи… нет. Это его кровь. Я пью кровь вампира!»

Она пыталась не глотать ее, но кровь продолжала течь, и рот Ханны был уже переполнен ею. Вкус у нее был совсем не таким, как у обычной крови. Он был пряным и слегка обжигающим… Ханна уже почти ощущала, как в ней что-то меняется.

«Ты должна прекратить это, — холодно произнес внутренний голос. — Сейчас же».

Рванувшись и едва не вывихнув плечо, Ханне удалось освободить одну руку. Она начала яростно сопротивляться — но не затем, чтобы вырваться. Ей нужно было попытаться сосредоточить все внимание Тьерри на том, чтобы удержать ее. Пока они боролись, Ханна незаметно вытянула вперед свободную руку.

«Да где же он?»

Ханна извивалась всем телом, пытаясь заставить Тьерри придвинуться ближе к письменному столу. Просто чуть ближе… еще ближе…

Пальцы Ханны нащупали стол. Чтобы отвлечь Тьерри, она наступила ему на ногу. Он рыкнул от боли и тряхнул ее за плечи, но пальцы Ханны продолжали шарить по столу, пока не нащупали что-то гладкое и длинное, с заостренным графитовым концом.

Карандаш!

Ханна сжала пальцы, схватив оружие в кулак. Она дышала с трудом: во рту было слишком много этой странной крови.

«Не думай об этом. Мысленно представь его руку. Представь себе, как карандаш вонзается прямо в нее и проходит насквозь. А теперь — ударь!»

Ханна размахнулась и изо всех сил вонзила карандаш в тыльную сторону кисти Тьерри.

Он взвизгнул от боли и возмущения… и в этот же миг она тоже ощутила резкую боль. Карандаш насквозь пробил ладонь Тьерри и вонзился ей в щеку.

Железная хватка рук, державших ее, ослабла, и сейчас нельзя было терять ни секунды. Ханна ударила Тьерри ногой по голени и вывернулась, когда он отшатнулся.

«Тебе нужно еще оружие! Взгляни на стол!»

Внутренний голос мог и не подсказывать этого: Ханна и так потянулась к столу, хватая ручки и карандаши — все подряд, какие там валялись. Слава богу, что у нее была привычка разбрасывать их где попало! Сжав их в кулаке, Ханна молнией метнулась через всю комнату и прижалась спиной к стене. Тяжело дыша, она глядела Тьерри в лицо.

— Следующий окажется в твоем сердце, — сказала она, вытаскивая один карандаш из пригоршни и сжимая так, что у нее побелели костяшки пальцев. Ее срывающийся голос звучал тихо, но очень решительно.

— Ты ранила меня! — Тьерри вытащил карандаш и уставился на руку. Лицо его исказилось, а от боли в глазах горела животная ярость.

Ханна его не узнавала.

— Верно, — задыхаясь, ответила Ханна. — И если ты снова попробуешь приблизиться ко мне, я убью тебя. Это я обещаю. А теперь убирайся к черту из моего дома и из моей жизни!