Грязная жизнь

Он еще не знал хотя бы примерно, какой наличностью и в каком размере располагает этот банк. Даже не догадывался, где находится хранилище. Не определил систему охраны. Зато он уже наметил себе жертву в лице одного банковского работника. Через него он и собирался найти подступы к «Золотой россыпи».

Глава 2

Григорий Афанасьевич возвращался домой после долгого рабочего дня. Май месяц, вечера уже светлые, и на душе тоже светло. Все у него есть для счастливой полнокровной жизни. Отличная работа – он возглавляет в банке кредитный отдел, – высокий заработок, квартира трехкомнатная, машина. Но главное – любимая жена и двое детей, в которых он души не чаял. Ему не нужна была любовница, не мечталось прожигать жизнь в ресторанах и казино. Больше всего на свете ему нравились тихие вечера в кругу семьи. Поэтому в тот день, как и всегда, он торопился поскорей попасть домой.

А сначала нужно поставить машину в гараж. Но это не проблема. Открыть железные ворота, загнать «девятку» на место, открыть капот, снять клеммы с аккумулятора, закрыть сначала машину, а потом и сам гараж. А затем пешком минут пять пройти. Всего ничего.

Он это и проделал привычно, но дойти успел только до аккумулятора. Дальше все пошло кувырком. Откуда ни возьмись вдруг появились два типа с характерными для уголовников лицами. Один стал напротив него, второй начал закрывать изнутри ворота.

– Что вам надо?

– Мармелада! – буркнул коренастый крепыш с рыбьими глазами.

Он занимался воротами, но все слышал.

– Чо, мужик, приехал? – осклабился первый. И уточнил: – К нам приехал!

В это время сомкнулись створки ворот, и гараж погрузился во мрак. Но тут же щелкнул выключатель и под потолком заработала лампа дневного освещения.

– Если вы хотите забрать у меня машину, у вас ничего не получится! – начал хорохориться Обухов.

– Ты так думаешь? – хищно прищурился мужик с жестким пронизывающим взглядом.

И тут же резко вплотную подступил к нему и ударил кулаком в живот. Как будто рельсу на цепях раскачали да Обухова под нее подставили. Григорий Афанасьевич ойкнул, схватился руками за живот и медленно стал оседать на промасленный пол. Но сознания не потерял.

– Короче, мужик, тачка нам твоя и на хрен не нужна. А срубил я тебя, чтобы не возникал. Сечешь?

Обухов только промычал в ответ.

– Ты кем в банке работаешь?

– В каком банке? О чем вы?

Сильный удар ногой по почкам заставил его еще раз скорчиться от боли.

– Еще? – услышал он вопрос.

– Нет, не надо. Я в банке кассиром работаю.

На этот раз его ударили по копчику. Боль просто невыносимая.

– Не звезди.

И он внял совету.

– Я начальник отдела кредитования.

– Очень хорошо. Где находится хранилище, нарисовать можешь?

Вот оно что! Эти уголовники собираются ограбить банк. Совсем, что ли, с ума сошли? Да к банку и на танке не пробьешься. А если пробьешься и унесешь кассу, тебя братва, которая «крышу» обеспечивает, из-под земли достанет.

– А-а, хранилище?.. Я могу сказать, где оно находится. Но это вам ничего не даст.

– Не твои заботы. Короче, ты нам наводку даешь, мы тебе за это жизнь дарим.

– Вот спасибо! – нашел в себе силы для иронии Обухов.

– Пожалуйста!

И снова удар по почкам.

– А кроме жизни, мы отстегнем тебе «штуку» баксов.

– Да если я вам помогу, а вы потом попытаетесь ограбить банк, мне голову оторвут.

– А мы те чо, не оторвем?..

Похоже, эти подонки не шутят. И надо делать все, что они требуют. А завтра рассказать обо всем начальнику службы безопасности. Пожалуй, это единственно правильное решение.

– Хорошо, я согласен.

– Тогда завтра принесешь схему банка.

– Сделаю.

– Только не вздумай нас сдать!

Ага, так он их и боится!

– Да что вы, как можно?

Глядя на него, наверняка можно было поверить, что он согласен работать на грабителей.

– Я тоже так думаю, – послышался нервный смех. И тут же резко: – А чтобы ты не вздумал водить нас за нос, смотри сюда.

Дверь гаража открылась, и в свете лампы Обухов увидел еще и третьего уголовника. О ужас, он держал за руку его семилетнего сына.

– Пока мы с ним только гуляем, а потом можем и ножичком пырнуть. Ты понимаешь, о чем речь?

Глупый вопрос. Сердце Григория Афанасьевича тоскливо сжалось. Ему не страшно было за себя, но он слишком любил свою семью, чтобы пожертвовать ею в интересах банка.