Что знает больной о больнице? Палата, койка, лечащий врач. Но это лишь...
Священное слово "замуж" приводило Катю в трепет. С мужчинами ей не везло...
– Ну так что, ты с нами?
Если вскроется его соучастие в грядущем ограблении, пострадает только он один. С женой же и детьми ничего не случится. Это и определило его выбор.
– С вами, – выдавил он из себя.
На этот раз он уже не помышлял вести двойную игру.
Мирон сидел в глубоком кресле, тянул из банки пиво и курил. Напротив него на диване сидели два пацана. Оба крепкие на вид и, похоже, не лохи там какие-нибудь. Один из них, широкоскулый, коренастый, по кличке Мотор, три года чалился за «решками» – машины «разувал», стекла с них снимал. Второго, который отзывался на кликуху Точило, судьба миловала – хотя по нему не скажешь, что он в ладах с законом.
Мотора и Точилу знал Колит – он когда-то с Мотором дела имел. Он же и привел их на хату – теперь они втроем снимали двухкомнатную меблированную квартиру, вполне приличную на вид и с телефоном.
Прежде чем предложить им «подписку» на дело, Мирон долго изучал обоих: взглядом как рентгеном просвечивал, вопросики с подковырками подкидывал. Вроде ничего пацаны, не из шугливых, и нервы крепкие. Только соображают туго, с интеллектом проблемы. Ну так это только к лучшему. Умным в деле должен быть только один – сам Мирон. Больше умников не надо, без них спокойней.
– На серьезное дело подпрячь вас хочу, – сказал он им.
На лицах Мотора и Точилы ноль эмоций.
– Чо за дело? – с ленцой отозвался первый.
– Банк будем брать. Стопудово дело затеваем.
– Стволы есть? – равнодушно спросил второй.
– Никаких проблем.
– Что мы будем с этого иметь?
– По десять процентов с добычи.
– По десять? Так мало? – возмутился Точило.
– А ты чо, половину хочешь хапнуть? – поморщился Мирон.
– Ну не, хотя бы четверть.
– Хорошо, я типа пообещаю тебе четверть. Но это, в натуре, слишком большие деньги. Мне их станет чисто жаль. И я тебя за них мочкану, – Мирон напряг взгляд, раздавил им Точилу.
Тому стало не по себе.
– А сколько это, десять процентов? – все-таки спросил тот.
– Не меньше полста «штук» баксов, – назвал первую пришедшую на ум цифру Мирон.
Он еще не располагал полной информацией о банке.
– Да ты чо! – вылупил глаза Мотор. – Да мы за такие бабки!..
Не сумев подобрать слов для продолжения, он начал хватать ртом воздух.
– Не слабые бабки ты нам кидаешь! Короче, мы с тобой, Скорпион!
Точило словно проснулся и смотрел на него с восхищением.
– Тогда из этой хаты никуда больше ни шагу, – остудил его взглядом Мирон.
– То есть как это никуда, в натуре?
– Без меня никуда, – уточнил он. – Не хочу, чтобы вы треп начали.
– Да ты чо, Скорпион, мы же как могила.
– Я сказал, без меня никуда – и это намертво!
Много толковых начинаний губит язык. Ляпнет один придурок о деле левому своему кенту, а тот дальше слух пустит. И до стукача какого-нибудь этот слух непременно дойдет, а через него ментам наводка. Так и у них может быть. Они еще и до банка не доберутся, а их уже менты ждать там будут.
Обычно после напряженной работы, завершающейся высоким результатом, Григорий Афанасьевич начинал гордиться собой. Вот он какой, все может, все ему по плечу. Ощущение собственной значимости доставляло ему удовольствие.
И в этот раз он проделал огромную работу. Используя свое служебное положение и определенное везение, которое сопутствовало ему и сейчас, он сумел добыть важную информацию. Финансовое состояние банка, примерное количество денежных знаков и драгоценностей в банковском хранилище, система охраны и схема помещений – все это предназначалось для бандитов, взявших в оборот его семью. Он не смел даже думать о том, чтобы натравить на них банковскую службу безопасности или милицию. Кого-то убьют или кинут на нары, а кое-кто уцелеет и рассчитается с ним. У того уголовника, главного среди всех, взгляд беспощадного убийцы. Этот взгляд уже снится ему по ночам. Он боялся мерзавцев, но так же сильно и ненавидел их. Поэтому отлично проделанная работа впервые не доставила ему удовольствия. С какой бы радостью он уничтожил папку, которую держал в своем кейсе! Но этого он не сделает... не может сделать.
А если все же набраться решимости да пойти наперекор бандитам?
Рука, держащая ключ, зависла в воздухе, чуть-чуть не дошла до замочной скважины.
Нет-нет, рисковать семьей нельзя. Завтра вечером он передаст информацию тем, кому она предназначена.