Брат за брата

Вероника уже поняла, что ее свобода – чистой воды миф. Она – рабыня, но уже не безвольная. Она может попытаться скинуть с себя невидимые цепи. Но ей не дадут это сделать. Она не сможет убежать отсюда. Ее немедленно поймают. И скорее всего жестоко накажут.

Нет, в этом пансионате вовсе не так все хорошо, как кажется. Как ее в этом пытались и пытаются убедить.

А еще разговор в столовой.

– В доме развлечений хорошо. Там самые лучшие мужчины...

– И они что, развлекают?..

– Еще как... Я была сразу с двумя. Мы занимались сексом. Мне было так хорошо... И Люба тоже там была. Она сразу с тремя развлекалась...

Маринка несла какую-то несусветную чушь. Дом развлечений, мужчины, по двое, по трое на одну девчонку...

– Только Люба осталась там. Ей комнату дали. Я видела. С коврами комната, шифоньер, телевизор импортный... И все из-за того, что Люба красивая. Она часто может развлекаться. А я всего один раз...

А может, это вовсе и не ахинея. Есть такой дом развлечений. Марину поимели сразу двое. И всего один раз. Любу будут употреблять постоянно. Поэтому ее оставили в доме развлечений, дали комнату.

Только зачем все это? Какой в этом смысл?..

А может, в этом пансионате снимают порнографические фильмы? И через дом развлечений пропускают всех девчонок. Через разовые роли. А Люба она не для разовой роли. Из нее собираются сделать порнозвезду. Ее будут снимать часто. Поэтому она будет постоянно находиться при так называемом доме развлечений...

Это открытие шокировало Веронику. Но у нее еще оставалась надежда, что это не так.

Только Игорь Васильевич разбил эту надежду в пух и прах.

– Сегодня ты обслужишь мужчину, который тебе не понравится...

В его голосе звучала непривычная жесткость.

«Нет!» – прочитал он в глазах Вероники.

– А после этого тебе будет позволено встретиться с Егором.

– Да... – кивнула она.

И вопросительно показала взглядом на дверь в соседнюю комнату.

– Нет, не здесь, – покачал он головой.

– А где? А доме развлечений?

– Ты уже слышала про этот дом? – без всякого удивления спросил Игорь Васильевич.

– Слышала...

– А поняла, что это такое?

– Неужели порнографическая студия?..

Он какое-то время молчал. Затем спросил. Хлестко, как будто по лицу ударил. Как будто ножом пырнул ее острым взглядом.

– Знаешь, в чем твоя беда?.. В том, что ты отличаешься от всех других...

– Разве это плохо?

– Для тебя плохо. Для всех нас плохо...

Игорь Васильевич надавил на нее взглядом. Сжал ее сознание в тисках гипнотической силы.

– Но ты будешь как все другие. Ты будешь как все остальные. Ты будешь послушной. И не посмеешь ослушаться Благодетеля...

В один миг Вероника превратилась в послушного кролика. А Игорь Васильевич возвышался над ней грозным удавом.

Через какое-то время в комнату вошел парень в наглаженных брюках и белоснежной рубашке. Взял Веронику за руку. И повел за собой. Она поплелась за ним покорной овечкой.

* * *

Сегодня у Егора дневная смена. Три часа по тропинке между внутренним и внешним ограждением. Тепло, солнце светит, природа во всей красе, воздух свежий, дышится легко. И настроение отличное.

Он думал о Веронике. Запала-таки в душу эта девчонка. Уже скоро ему снова позволят расслабиться. Снова будет женщина. Только он не хочет абы с кем. Ему Вероника нужна.

Егор говорил об этом с Эдиком. Но тот только пальцем у виска покрутил. Нельзя, говорит, отдавать кому-то предпочтение. Надо скрывать свои привязанности.

«От кого?» – спросил Егор.

«Любовь и чувства – это зло, – предельно серьезно ответил Эдик. – По крайней мере, в нашем с тобой положении. У нас должно быть только одно чувство привязанности. К Благодетелю. А женщины нам должны просто нравиться. Не более того... Мой тебе совет, если у тебя к этой девчонке какое-то чувство, скрывай это...»

Легко сказать – скрывай. Егор был почему-то уверен, что тот же Эдик уже сообщил кому надо об этом разговоре. Ему казалось, что все друг на друга стучат. Да что там казалось! Георгий Данилович – тот сам не раз предлагал Егору козлить, сдавать своих новых товарищей. Егор всегда вежливо отказывался. С детства терпеть ненавидел «барабанщиков»...

Жизнь при психотерапевтическом центре ему нравилась. Хорошее место, отличный стол, благоустроенное жилье, девочки по средам. Он сам себе внушал радужный настрой. И Георгий Данилович лишь делал дополнительную настройку на благодушный лад. Егор уже привык замечать только хорошее. И не обращать внимания на плохое.