Ядовитые цветы

– Ну вот, так я и знал! – говорил он, входя вечером в квартиру. – Опять дома целый день просидела? Нельзя же так, Лиза! Я места себе не нахожу из-за того, что ты здесь скучаешь целый день одна, прошлась бы хоть по бульварам, сходила куда-нибудь…

– Куда же, Арсюша? – весело оправдывалась Лиза. – Я везде была, честное слово, и не по одному разу. И потом, мне совсем не скучно: я делаю что-нибудь, читаю.

И все-таки она задумывалась о том, как будет жить дальше. Невозможно ведь всю жизнь просидеть в комнате! А ее будущее с Арсением представлялось ей именно всей жизнью, хотя она по привычке не загадывала далеко вперед. Просто она не представляла своей жизни без него.

Да и деньги… О деньгах тоже следовало подумать, это-то Лиза понимала. Те, что дал ей Николай, таяли быстро, а она не решалась спросить Арсения, есть ли что-нибудь у него.

Деньги он принес сам – как оказалось, сразу же, как только они у него появились.

– Слава богу, Лиза! – воскликнул он как-то, возвратившись с работы пораньше. – Дали наконец-то зарплату. И по этому поводу я намерен сегодня выпить в кругу семьи. Даже купил с этой целью коньяк, а для дам – вино. Вы поддержите компанию, мадам?

Лиза рассмеялась, увидев у него в руках огромный торт, какие-то свертки, цветы в мятом целлофане.

– Мужики ваши небось на рабочем месте зарплату празднуют? – спросила она.

– Да! – гордо сказал Арсений. – А я вот семейный человек, домой пришел.

Лиза с удовольствием чокнулась своим большим бокалом с его маленькой рюмкой.

– Твое здоровье, Лизунька, – сказал Арсений. – И счастье.

– И твое тоже, – ответила она. – Думаешь, у меня может быть какое-то отдельное счастье?

Арсений купил для нее «Сангрию», и Лиза вспомнила, что ее заказывал Виктор, когда они ели паэлью в «Метрополе». Наверное, по ее лицу пробежала какая-то тень, потому что Арсений вдруг спросил:

– Лиза, ты не обидишься? Я давно хотел спросить тебя…

– Не обижусь, – ответила Лиза. – О чем?

– Скажи, а тебе не скучно так жить? Я тебя никогда не спрашивал, как ты жила раньше, да я и понимаю, что у тебя никого не было до меня, но все-таки… У тебя такие платья, что мне просто стыдно. Я-то ведь тебе точно ничего подобного подарить не смогу – в ближайшее время, по крайней мере, но ведь время-то идет… Да и вообще, все, чем я могу тебя развлечь, – в театр сводить. Даже на море летом поехать, и то проблематично.

– Мне не скучно, – твердо сказала Лиза. – Я тебя люблю, и мне не скучно жить с тобой, потому что я живу так, как ты живешь, и никакой другой жизни не хочу. А платья… – она на мгновение замолчала. – Платья мне подарил очень хороший человек, которому я благодарна, и не больше. Вот и все, Арсений, мне нечего от тебя скрывать.

Они сидели так, как часто любили сидеть вдвоем: Лиза – на диване, Арсений – на ковре, положив голову к ней на колени. Потом он забрал у нее бокал с недопитым вином и наклонился над нею, закрыв ей губы поцелуем.

Потом они снова пили, болтали о чем-то, не договаривая фраз и понимая друг друга без этого, потом снова целовались. Арсений расстегнул перламутровые пуговки на Лизиной блузке и целовал ее грудь, осторожно прикасаясь влажными от коньяка губами. Как ни уставал он на работе, но почти не опьянел от коньяка, даже наоборот – желание разгорелось в нем еще сильнее…

– Арсюшка, ты вино мне не даешь допить! – засмеялась Лиза. – Да погоди же, юбку мне обольешь!

– Долой юбку! – тут же воскликнул он. – Ты без юбки еще красивее, и вообще без ничего!..

Юбка полетела на ковер, за ней – разные кружевные мелочи. Дальше они пили коньяк и вино, лежа голыми рядом друг с другом и перемежая глотки поцелуями. Лизе нравилось прикосновение его горячего тела, нравился запах коньяка от его полуоткрытых губ. Общий ток пронизывал их обоих.

Они так и уснули наконец – последним усталым движением отставив недопитые бокалы, прижавшись друг к другу на нерасстеленном диване.

…Назавтра Арсений проснулся ровно в шесть, как обычно.

– Спи, Лиз, спи, – сказал он, увидев, что она тоже хочет встать. – Не болит голова?

– Немножко…

– Ну и лежи, я есть все равно не буду. Я там возьму чего-нибудь с собой. У меня же сутки сегодня, завтра день. Так что увидимся только завтра вечером, ты не скучай.

Она слышала, как он бреется в ванной, фыркает, обливаясь холодной водой, но у нее не было сил подняться: голова и правда болела от «Сангрии». Вот ведь коварное вино, а кажется таким легким!