Бешеный волк

Он стоял на пороге бревенчатого дома. Отличное место. Метрах в пятидесяти река, справа березовая роща, слева такие же деревянные дома – до ближайшего далековато – не доплюнешь. Хоть стреляйся – никто не услышит. А природа – воздух чистый, река опять же, пейзажик зашибись. И сам дом просто отпад. Простор – пять комнат, мебель хоть и не новая, но не деревенская, а как в городских квартирах. Телефона нет, зато есть телевизор. Деревянный пол, стены оштукатурены, ковры, люстры приличные. Двери основательные – даже кувалдой сразу не возьмешь. И подвал есть. Не погреб, а именно подвал. Железная дверь, бетонные стены, решетка под оконцем. На улице жара, а в доме прохладно – потому что стены деревянные. А если зима наступит, печка в доме русская, настоящая. Дом хороший, и место глухое – возможно, они здесь прокантуются до зимы. Надоело гонять с квартиры на квартиру.

Алик с насмешкой посмотрел на Толяна.

– Вы придурки. Ты и твой Серега. Из-за вас приходится хаты менять.

– Почему из-за нас? – возмутился Толян.

– Потому что вы хаты чужие бомбите, вас менты ищут.

– А тебя?

– И меня. Из-за вас. Да расслабься. Шучу я. Всех нас ищут. Все наколобродили… А здесь нас не найдут. Место путевое. Надо было раньше допетрить, что нужно в такой вот деревне жить.

Оказалось, что снять дом в таком месте – раз плюнуть. В любой газете – «сдается дом в дачном месте». Это не дачный поселок, это деревня. Но если разобраться – это то, что нужно. Природа, река, лес. И до шоссе рукой подать – пять километров до шоссе, всего сорок километров до МКАД. Рай!

– Да, место конкретное, – не стал спорить Серега. – И ментов нет. Какой-нибудь сраный сержант, и вся беда. Не-а, не выйдут на нас менты.

– Заткнись! – одернул его Алик. – Хозяин идет.

Дом сдавал мужик из соседней деревни. Алик сумел расположить его к себе. Впрочем, тому и самому не терпелось поскорее сдать дом. Бабки нужны. А кому они не нужны?

– Место в сарае я освободил, – отрапортовал мужик. – Можете ставить машину.

Алик рассчитался с мужиком. И облегченно вздохнул, когда тот сел в свою «Волгу» и сделал ноги. Теперь хата в полном их распоряжении. Что хочешь, то и делай. А хотел он привезти сюда Ладу. И как можно скорее.

Лада… Лада снова с ним. Живая и готовая к употреблению… И это не сон. Все реально.

Трясти очередного толстосума они ездили на своей «девятке». Но с чужими номерами – хоть какая-то подстраховка. Дело выгорело на все сто. Даже нет, на двести процентов. Шестьдесят штук баксов плюс Лада.

За городом чужие номера свинтили. Поставили свои. За городом приткнулись в придорожном кемпинге. Грязь, нищета. Зато в душу никто не лезет. В смысле паспорта на подлинность не проверяли. Даже данные никуда не заносили. Глянули в документ, бабки взяли, и все дела. Только там условие – мальчики налево, девочки направо. Алик это условие оспорил. Переселил Машу к пацанам, а сам остался с Ладой.

Пытался с ней поговорить. Да не вышло. Глухой номер. Лада ушла в себя, как рак в раковину. Можно было ножичком ее оттуда выковырять. Но он решил обождать. Даже кровати вместе сдвигать не стал. Но ночью залез к ней под одеяло. Снова заговорил, снова глухо. Целовал ее, ласкал. Она не сопротивлялась. Но лежала под ним как неживая. Он мог бы оставить ее в покое – не дело это, секс с манекеном. Но слишком сильно он завелся. Не смог остановиться. Раздел ее, раздвинул ноги, все остальное… Только такое ощущение, как будто труп под ним. Даже ни разу не шелохнулась. И взгляд остекленевший – куда-то в потолок смотрит…

Второй день, третий. А Лада все такая же, какой была. Словно в коме. Ходит, дышит, ест, пьет, но все как неживая. В глазах пустота. Ни любви, ни ненависти, ничего. Алик даже испугался за нее. Решил пожалеть. Всего три раза переспал с ней. Она же этого как будто не заметила. Живой труп, в натуре. Но ничего, она еще оживет.

Алик еще раз осмотрел дом, выбрал самую лучшую комнату. Для себя и для Лады. Они будут жить вместе. Отныне и всегда. Осталось привезти ее сюда.

Путь от деревни до кемпинга не занял много времени. Алик зашел в свой номер. Пусто. А где же Лада? Ах, да, он же оставил ее с Серегой.

Она была в соседнем номере. Толян открыл дверь. И похабно усмехнулся. Маша лежала на койке, а над ней пыхтел Серега. Все бы ничего, но к ее руке наручниками пристегнута Лада. Она в одежде, в глазах по-прежнему безразличие ко всему. Казалось, она даже не понимает, что происходит. Но ведь что-то происходило. И не нарочно ли это делал Серега? А вдруг после Маши он собирался чпокнуть Ладу?