— Я приеду, — пообещала Келли и, спрятав телефон, пробормотала: — Что ж, значит, сегодня я скорее всего получу кое-какие ответы.
— А пока ты будешь их получать, я слетаю в Берлин и поговорю с людьми, работавшими с Францем Вербрюгге.
Келли ничего не ответила.
— Что случилось? — забеспокоилась Дайана.
— Ничего. Просто мы… мы были такой слаженной командой. Страшно подумать, что мы расстаемся. Почему бы не поехать в Париж вместе, а потом…
— Мы не расстаемся, — утешила Дайана. — Позвони мне после разговора с Сэмом. Мы можем встретиться в Берлине. Кто знает, возможно, к тому времени я получу какую-то информацию. У нас есть сотовые. Будем постоянно перезваниваться. Мне не терпится услышать, что ты узнаешь сегодня.
До Парижа они добрались без происшествий. Однако Дайана продолжала поглядывать в зеркальце заднего обзора.
— «Ситроена» не видно. Все-таки мы сумели от него оторваться. Куда тебя подвезти?
Келли посмотрела в окно. Они приближались к площади Согласия.
— Дайана, высади меня здесь, а сама поезжай в аэропорт. Там сдашь машину и вылетишь в Берлин. Я вполне могу взять такси.
— Уверена?
— Абсолютно.
— Будь поосторожнее.
— И ты тоже.
Через две минуты Келли уже сидела в такси. Скорее бы добраться до дома! Увидеть Энджел, поговорить с Филипом, а вечером потолковать по душам с Сэмом.
Наконец машина подкатила к подъезду, и Келли с облегчением вздохнула. Сейчас поднимется к себе…
Дверь открыл швейцар. Келли подняла глаза, чтобы поздороваться, и изумленно приоткрыла рот. Перед ней стоял совершенно незнакомый человек.
— Добрый день, мадам.
— Добрый день. А где Мартин?
— Мартин здесь больше не работает. Уволился.
— О, какая жалость, — растерянно произнесла Келли.
— Пожалуйста, мадам, позвольте мне представиться. Я Жером Мало.
Келли кивнула и вошла в вестибюль. За стойкой консьержа, рядом с Николь Парадиз, стоял высокий худой мужчина.
— Добрый день, мадам Харрис. Мы вас ждали. Я Альфонс Жируа, новый управляющий.
Келли ошеломленно огляделась:
— А где Филип Сандр?
— А! Филип и его семья переехали куда-то в Испанию. — Он пожал плечами. — Подвернулось какое-то выгодное дельце.
Впервые за все это время Келли стало не по себе.
— А их дочь?
— Уехала с ними.
Кстати, я уже говорил, что мою дочь приняли в Сорбонну? Наконец-то ее мечта исполнилась.
— Когда же они уехали? — спросила Келли, стараясь не выдать охватившей ее тревоги.
— Несколько дней назад, но, пожалуйста, мадам, не расстраивайтесь. Для волнения нет причин. Мы постараемся заботиться о вас так же преданно, как месье Сандр. Ваша квартира вас ждет.
И тут Николь, до сих пор молчавшая, заговорила:
— Добро пожаловать домой, мадам.
Только вот ее глаза выдавали неподдельный страх.
— А где Энджел?
— О, ваша маленькая собачка? Филип взял ее с собой.
Келли из последних сил боролась с нараставшей волной паники. Дышать становилось все труднее.
— Мадам угодно подняться наверх? Мы приготовили ей маленький сюрприз.
Это уж точно. И сюрприз вовсе не маленький. Что же делать?!
— Минутку. Я забыла кое-что взять.
И, прежде чем Жируа успел опомниться, Келли выскочила из двери и помчалась по улице.
Жируа ринулся к выходу, едва не сбив с ног нерасторопного Мало. Оба стояли на тротуаре, растерянно провожая глазами садившуюся в такси Келли.
— Господи, что же они сделали с Филипом, его семьей и Энджел? — пробормотала она.
— Куда, мадам?
— Вперед, — коротко приказала пассажирка.
Ничего, сегодня она узнает правду. А пока нужно убить четыре часа.
Сэм Мидоуз, прижимая трубку к уху, почтительно кивал.
— Да, понимаю, насколько это важно. Все будет сделано, сэр. Через несколько минут она должна прийти сюда… конечно… я уже нанял надежного человека, который избавится от тела… спасибо. Вы очень щедры, мистер Кингсли.
Мидоуз положил трубку и снова взглянул на часы. Его гостья должна вот-вот появиться.
Глава 36
Самолет прибыл в берлинский аэропорт Темпельхоф. Дайана вышла из здания аэровокзала и увидела, что у стоянки такси выстроилась длинная очередь. Пришлось ждать примерно полчаса, прежде чем удалось наконец сесть в машину.
— Добрый день, — улыбнулся водитель.
— Вы говорите по-английски?
— Конечно, мадам.
— Отель «Кемпински», пожалуйста.