– Да я то не против, – усмехнулась Римма.
Герман красиво вешал лапшу на уши, но и она умела задвинуть что-нибудь этакое…
– Но как с Гербертом быть? Он должен дать нам свое благословение!
– При чем здесь Герберт?
– При том, что его твой отец убил. Моими руками… Отправляйся к Герберту. Поговори с ним, может, он даст тебе свое благословение…
Римма нажала на спусковой крючок и уложила Германа рядом со своими покойными братьями. Семейный синдикат Казимировых практически перестал существовать.
Глава 23
Как чувствовал Андрей, что Колечкин не оправдает его надежд и не сдержит своих обещаний. Не выпустил он его на свободу, напротив, еще глубже втоптал в тюремную грязь.
– А что я могу поделать, Андрей Павлович? – сокрушенно развел он руками. – Казимиров дал показания против вас. Он утверждает, что вы состояли в его банде и принимали участие в ограблениях банков…
– Каких, например?
– В ограблении «Транснационалбанка» два года назад, когда в результате налета был убит охранник. Убит из пистолета, который был обнаружен при вас, с вашими отпечатками пальцев…
– Меня подставили…
– Поверьте, Андрей Павлович, эти сказки о подставах я слышу не первый год. Да и вы сами знаете, какова цена этим сказкам…
– Это не сказка.
– Тогда объясните мне, где вы находились два года назад, двадцать восьмого июля?
– Я уже говорил. Отдыхал на природе с гражданкой Селиверстовой Татьяной Матвеевной…
– А двадцать девятого июля?
– Тоже с ней.
– А тридцатого?
– Мы отдыхали с ней целую неделю.
– Она может это подтвердить?
– Вы же сами знаете, что нет… Вы пытались ее найти?
– Наводим справки… Возможно, гражданка Селиверстова подтвердит, что в указанное время вы находились с ней. Но пока этого не случилось, вам придется задержаться здесь…
– Но Казимиров же говорил, что он меня подставил. Вы сами сказали, что его признание записано на пленку…
– Признание на пленке – хорошо, но еще лучше признание в протоколе, закрепленное росписью…
– Казимиров признался вам в том, что грабил инкассаторов и банки?
– В том-то и дело, что да! – дурашливо просиял Колечкин. – Не все, правда, эпизоды признал, но тем не менее это победа!.. Или вы думаете, что он сознался в своих преступлениях, чтобы нагадить вам?
– Уверен в этом. А сознался он в своих преступлениях, когда со мной говорил, в больнице…
– Да, ваш разговор с ним был записан на пленку, но в суд пойдут признания Казимирова, которые он дал под протокол…
– Это его условие? – язвительно усмехнулся Андрей. – Баш на баш! Он признается, а вы топите меня… А вы передайте ему, что если я останусь в тюрьме в качестве арестанта, то ему здесь не выжить…
– Это, я так понимаю, угроза с вашей стороны! – колко спросил Колечкин.
– Как раз наоборот…
– Не знаю, мне кажется, что это угроза!.. Но вы не переживайте, гражданин Сизов, Казимирова после выздоровления переведут в другую тюрьму. Я об этом уже позаботился…
– Это тоже одно из условия вашего с ним сговора?
– Нет никакого сговора! – возмутился следователь. – Есть нормативно-правовые отношения.
– Значит, свобода мне не светит?
– Нет. Пока гражданка Селиверстова не подтвердит ваше алиби. Если, конечно, оно существует…
– Тогда пошел, – в упор глядя на Колечкина, глухо сказал Андрей.
– Что?! – встрепенулся тот.
– Пошел, говорю! Пошел на… поиски Селиверстовой.
– Ты кого посылаешь?! Ты следователя Генеральной прокуратуры посылаешь!.. Ну, знаешь, я этого так не оставлю!.. Конвойный!
Андрея из кабинета вывел Виктор Синицкий.
– Чего это с ним? – в коридоре спросил он у Андрея.
– Освобождать меня, Витя, хотят. А мне сейчас нельзя. Только-только к Чиркачу нити нащупал…
– А-а…
Заговорщицкий тон Синицкого объяснялся тем, что он знал о визите смотрящего тюрьмы в камеру к Андрею. Многие об этом знали, но далеко не все об этом друг другу говорили…
– Мне бы еще недельку, а Колечкин злится… Ты-то хоть меня понимаешь?
– Ну да.
– Думаю, что и Каракулев поймет. Пошли к нему, раз уж он меня вызывает…
Андрей сложил руки за спиной и с самым невозмутимым видом направился в сторону административного блока.
– А разве Каракулев тебя вызывал? – удивленно протянул Синицкий.
– А тебе разве не говорили? – недоуменно глянул на него Андрей.
– Нет.
– А мне сказали, что вызывает… Ладно, давай обратно в камеру…