Черный ворон, я не твой

– Как только, так сразу.

– А если серьезно?

– Если серьезно, то сбежал я.

– Это я поняла. Почему?

– Потому что Казимиров дожать меня хочет. Дает признания в обмен на мою голову. А Колечкин рад стараться, делает вид, что верит ему. А у меня в тюрьме проблемы с блатотой. Я кумом был, а теперь сам в арестантской робе…

– Это ты называешь арестантской робой? – Вика взглядом прошлась по его погонам.

– Это моя форма, – печально вздохнул Андрей. – Но без права ношения… И будет ли когда право?

– Что делать собираешься?

– Пока не знаю.

– Твоя красавица снова банк ограбила, – не без ехидства и ревности в голосе сообщила Вика.

– И зачем ты это сделала? – нашелся Андрей.

– Что я сделала?

– Банк ограбила. Ты же моя красавица…

Вика попыталась сохранить невозмутимость, но ликующая улыбка помимо ее воли осветила лицо.

– Ты в этом уверен?

– Абсолютно.

– Я догадывалась, что ты льстец, но не думала, что приспособленец.

– Не понял.

– Сейчас ты целиком зависишь от меня. Поэтому я твоя красавица, да?

– Э-э, что ты там про ограбление банка говорила?

– Говорила. В Харькове банк ограбили.

– В Харькове?.. Значит, не врал Казимиров.

– Что не врал?

– Я с ним ночью разговаривал. Ошеломить смог. Он мне сказал, где находится его семья. В Харькове, сказал… Я же говорил Колечкину, что в Харькове готовится ограбление банка… Он что, никому не сообщил?

Если это была радость, то с подленьким каким-то оттенком – о чем Андрей догадывался и сам. Колечкин подвел его под статью, а теперь и сам мог попасть, как тот кур в ощип – если, конечно, не передал дальше по инстанции операцию о готовящемся ограблении. Тогда его можно обвинить в халатности, а если немного пофантазировать, то и в соучастии в банде Казимирова. Сам он же нафантазировал – впрочем, как и все, благодаря кому Андрей оказался на нарах.

– Да нет, была информация, что Казимировы в Харькове. Через Колечкина и прошла… – разочаровала Андрея Вика. – Преступления даже предотвратить пытались.

– Пытались?

– Да. Казимировы расстреляли в упор милицейскую машину. Три трупа… И еще одного охранника убили…

– Ничего себе.

– Банда очень опасная. И Римма Казимирова там не последний человек…

– И я, выходит, тоже. На мне тоже один труп. Я же два года назад человека убил. Когда банк грабил…

– Это правда?

– Нет, конечно. Но я ничего не могу доказать. Пистолет с моими отпечатками, алиби нет…

– А Татьяна Селиверстова? Ты же говорил, что она может подтвердить твое алиби?

– Игла в яйце, яйцо в утке, утка в сундуке, сундук на дереве, дерево у моря…

– Про море откуда знаешь?

– Оттуда же, откуда и про сундук… Алиби у Селиверстовой, а она сама – тю-тю…

– А сама она у моря. Вот я и спрашиваю, откуда про море знаешь?

– Не знаю… Ну, можно предположить. Если она в Турции, то там Черное и Средиземное море, если Эмираты – Персидский залив…

– Черное море, Северный Кавказ. Город Новороссийск.

– Не понял.

– В Новороссийске твоя Татьяна.

– Ты откуда знаешь?

– Знаю. Кто ищет, тот находит. У матери ее была, она мне все рассказала.

– Как же так? Колечкин не мог узнать, а ты смогла…

– Колечкин – профан, даром что в Генеральной прокуратуре служит. От него толку, как от козла молока…

– Молока нет, зато навоза выше крыше, – кивнул Андрей. – Значит, в Новороссийске…

– Там.

– А чего так невесело?

– Ты не стал отрицать, что Татьяна – твоя… Мне, в общем-то, все равно…

Судя по обиде, которая звучала в ее голосе, ей было не все равно.

– Она не моя…

– Ты бабник.

– Это комплимент?

– Скорее, наоборот.

– Ты злишься?

– Нет, радуюсь. Если сейчас петь начну, ты не удивляйся. Это от хорошего настроения…

– Да, но голос твой звучит невесело.

– А ты не обращай на меня внимания.

– А на дорогу?

– На дорогу смотри.

– А о чем думать? Куда ты меня везешь?

– Сама не знаю… Вот возьму и отвезу тебя в Новороссийск, к твоей ненаглядной Татьяне.

– На пустом же месте злишься.

– Уже не злюсь. И Татьяна не твоя. С морячком она одним живет… Ты правильно говорил, она за границей была. Мать напрямую не говорила, что проституткой работала, но я догадалась. Только не в Турции, а в Египте. Не знаю, как насчет рабства, но сбежала она оттуда с радостью. Вместе с новороссийским морячком. Он ее вывез. Паспорта у нее не было, так он ее на своем пароходе спрятал. Она сейчас у него живет. Вроде бы жениться собирается…