Трудное примирение

— Кэтрин, ну как, успокоилась? — Голос Люка нарушил течение ее мыслей.

— Ч-чертов сноб! — выкрикнула она на очередном всхлипе.

Повисла тишина.

— Что ты там, к дьяволу, бормочешь? — донеслось до нее из-за двери. — Если ты сейчас же не выйдешь, я вышибу дверь!

— Кроме применения силы, ты никаких методов и не знаешь. — Ее ужаснула мысль, что он может услышать, как она плачет, и это мигом вернуло ей способность к действию, она встала, сбросила одежду и залезла под душ, надеясь, что шум воды заставит его уйти.

Секс, подумала она с ненавистью. Самый ничтожный из всех возможных общих знаменателей. А после пятилетней разлуки ее ценность выросла для него точно гриб после дождя. В самом деле, она побила все мыслимые рекорды роста ценности акций. Залучив ее в постель, Люк решил милостиво снизить свои высокие требования и жениться на ней. Отлично, но она-то счастлива?

Он все никак не возьмет в толк, из-за чего весь сыр-бор. Он в высшей степени привлекателен, богат, сексуален. Девять из десяти женщин лезли бы из кожи вон, лишь бы соединить с ним свою жизнь. К несчастью, она оказалась десятой. К несчастью для него, это так!

Он смог заполучить невесту, но заполучить жену ему не удастся. Ему надо раскаяться, чтобы заставить ее вступить в брак. Когда она исчезнет через несколько часов после свадьбы, будет колоссальный скандал. И только тогда на этом старом счете появится надпись «полностью оплачен». Если она будет сходить с ума, она ничего не добьется, если будет вести себя спокойно, это вернет ей хотя бы самоуважение. Люк может помочь ей подняться, но для этого ему нужно подняться самому.

Пришло время решать. Она может войти в историю как женщина с принципами, которая отвергла одного из лучших в мире женихов. Великолепно, подумала она, и кровь у нее опять вскипела. Как жаль, что она не сможет увидеть своими глазами поднявшуюся кутерьму и от души насладиться. Впрочем, она прочтет заголовки. «Почему я не стала жить с Люком Сантини». Она с сожалением прервала полет фантазии, завернулась в полотенце и направилась в спальню — женщина, которая твердо знает, чего хочет, женщина, вставшая на тропу мести, и жертва несчастных обстоятельств.

Пробка вылетела из бутылки с грохотом пистолетного выстрела. Откинув голову, Люк отхлебнул с шампанского набежавшую пену, в ярких лучах солнца он казался великолепным черно-золотистым зверем. Он наполнил сладкой золотистой жидкостью два бокала, на лице его сверкнула улыбка, смуглая кожа подчеркивала контраст с белизной зубов.

— Кроме силы мне известны и другие средства. — Он смотрел на нее золотистыми глазами льва. — Ну ты совсем как сварившийся рак. Ты проторчала там так долго, что в замке, наверно, не осталось горячей воды.

Она и не думала, что он ее ждет. Она бросила на него презрительный взгляд, который должен был его уничтожить. Разумеется, этого не случилось. Взгляд отскочил от него, точно перышко, надеявшееся разбить камень. Легкой походкой он подошел к ней и протянул ей бокал.

— Ты не любишь Хантингдона, — сказал он. — Если б ты любила его, ты бы с ним спала.

Ей трудно было даже смотреть на него. Нервы у нее опять начали сдавать. Руки дрожали. Борьба была явно неравной. У нее не было сил для нового сражения, и эта безжалостная, грязная свинья прекрасно это знает! Ее просто изумляла его уверенность, что ему удастся завоевать ее в ближайшие сутки. А именно на это он и делал ставку.

— Проживи хоть тысячу лет, тебе все равно не понять такого человека, как Дрю. — Щеки у нее горели, и она отхлебнула шампанского, надеясь умерить охвативший ее жар.

— Он тебе нравится только потому, что он неудачник. Тебе его просто жалко.

Она сжала зубы.

— Дрю не неудачник.

— Он умудрился подорвать свои дела целым рядом дурацких решений. А фирма была вполне солидная, — категорически заявил Люк.

— И тем не менее он гораздо лучше тебя! — гневно возразила она.

Лицо у него напряглось.

— Ты находишься в привилегированном положении, сага. Никому другому я не позволил бы говорить мне подобные вещи.

По спине побежали мурашки. Она почувствовала себя непослушным ребенком, который противится требованиям взрослых. Но его презрение к Дрю ее взбесило. Конечно, в глубине души она понимала, что он прав. Чтобы добиться успеха, у Дрю никогда не было ни амбиций, ни настоящей хватки. Он позволял своей семье жить на широкую ногу и тратил деньги фирмы, которые следовало бы пустить на ее развитие. Но это нисколько не роняло Дрю в ее глазах. Он не был рожден денежным воротилой и никогда бы им не стал. Она подумала об этой ужасной неделе, когда Дрю ждал и не мог дождаться своего контракта, и ощутила всю глубину жестокости Люка. Нет… нет, твердо решила она, никогда она не будет жалеть, что скрыла от Люка существование Дэниэла.