Кулинарная книга лентяйки-3. Праздник по жизни

– Никаких приемов у себя дома! Ходишь с ним в рестораны и кинотеатры, капризничаешь по полной программе, упаси тебя бог тыкать пальцем в каждую проезжающую мимо коляску с младенцем и восторженно вопить: «Какой сладенький! Боже, так хочется малыша». Не смей восхищаться даже щенками и котятами!

Целых три месяца Ленка стойко выполняла мои указания, но потом все-таки пригласила Мишу к себе. Я накануне примчалась к ней и собственноручно навела порядок: убрала ее книги, на их место поставила альбомы по современному искусству, спрятала плюшевые игрушки, водрузила в гостиной парочку ваз с букетами, вышвырнула дурацкие ароматические свечи, вышивки, вязание, положила журналы, посвященные архитектуре и дизайну, и велела:

– На ужин салат!

– И только? – расстроилась Ленка, намеревавшаяся, как всегда, продемонстрировать чудеса кулинарии.

– Да, – непреклонно заявила я, – один! Самый простой! Из тех, что способен сделать младенец, ну… э… например: сардины из банки, размятые вилкой, плюс небольшое количество лимонного сока. Уложи горкой, сверху, в качестве апофеоза, воткни маслину! С косточкой! И подай к ним черные сухари из пачки. Если не послушаешься – я с тобой больше не дружу.

Около полуночи из моего телефона понесся рыдающий голос Некрасовой. Еле-еле успокоив подругу, я разобралась в причине слез. Свидание началось замечательно, но, когда Ленка поставила на стол салат, произошло непредвиденное. У кавалера, откушавшего тостик с сардинками, начался отек Квинке. У Миши оказалась аллергия именно на этот сорт рыбы. Слава богу, Некрасова не растерялась, вызвала «Скорую», и кавалера спасли.

– И что делать? – хлюпала носом Ленка.

– Так он жив? – с облегчением уточнила я, уже собравшаяся обращаться к приятелю-полковнику с просьбой вытащить подругу из милиции, куда ее посадили за попытку убийства ухажера.

– Конечно, – простонала Лена.

– Отлично, – оптимистично сказала я, – через неделю повторяем попытку.

– Снова сардины?! – ужаснулась Некрасова.

– Не надо быть дурой, – завопила я, – теперь только овощи! От них нет вреда! Знаешь простенький салатик?

– Их тысячи, – оживилась Лена.

– Нужен всего один, – погасила я ее энтузиазм.

– Огурцы, помидоры, зелень, брынза…

– Шикарно, – одобрила я, – греческую смесь теперь готовят все, никакой креативности.

– Я делаю оригинальную заправку, – уперлась Некрасова, – добавляю в нее трюфели.

– Ладно, – сдалась я, – небось деликатеса всего два грамма? Вряд ли ты кладешь в блюдо десяток трюфелей? Слишком уж они дорогие!

Через семь дней, около полуночи, опять зазвонил мой телефон.

– Ужасно! Катастрофа! У Миши оказалась еще и аллергия на грибы! – рыдала Лена, – мы снова в Склифе! Нас лечит тот же врач! Сергей Анатольевич Баруздин!

– Просто день сурка какой-то, – пробормотала я, – и каково самочувствие Миши?

– Уже хорошее, – всхлипнула Ленка, – но, думаю, он больше не захочет со мной встречаться! Ой-ой-ой! Беда!

– Прекрати хныкать, – рассердилась я, – и в следующий визит не давай Мишке ничего, кроме тертых яблок! Зеленых. Усекла?

– Ага, – простонала Некрасова.

Когда спустя десять дней ночью на тумбочке у моей кровати занервничал телефон, я не удивилась, а просто спросила:

– Вы в Склифе?

– Верно, – хихикнула Некрасова, – у того же врача, Сергея!

– И что на сей раз?

– Не поверишь, но у Миши разнесло глаз.

– Я велела дать ему одни яблоки!!! – закричала я.

– Это шампанское, – засмеялась Ленка и тут же устыдилась, – ой, неприлично как-то, мужику плохо, а я веселюсь. Миша, оказывается, не выносит шипучку.

– Он что, никогда раньше шампанское не пил? – поразилась я, – даже на Новый год?

Ленка сдавленно кашлянула.

– Пробовал только советское игристое, а я подумала, раз уж ему жрать опасно, куплю шикарный «Дом Периньон».

– Довыпендривалась, – констатировала я, – теперь он точно от тебя слиняет. Три раза свалиться с приступом почесухи – как-то чересчур.

Некрасова тихонечко захихикала.

– Врач Сергей Анатольевич прямо глаза вытаращил, когда нас увидел, а потом сказал мне: «Хотите дисконтную карту на посещение нашего отделения? Постоянному клиенту окажем почет и уважение».

– Приколист, – хмыкнула я.

– Симпатичный дядечка, – смущенно сказала Ленка, – брюнет в очках.

Дальше события приняли непредсказуемый оборот. Некрасова впервые в жизни сказала мужику: