Тайна «Голубого поезда»

– Bon,^[19] – одобрил Пуаро. – Вы превосходный свидетель, мадемуазель. Таким образом, вопрос о личности отпадает, но тем не менее это странно. – Он озадаченно нахмурился, глядя на тело.

Мсье Ко пожал плечами.

– Очевидно, убийца пришел в ярость, – предположил он.

– Если бы ее сбили с ног, это было бы понятно, – принялся размышлять вслух Пуаро, – но человек, который задушил ее, подкрался сзади и застиг жертву врасплох. Сдавленный крик, хриплое бульканье – больше ничего не было слышно, а потом этот страшный удар по лицу. Зачем? Убийца надеялся, что если лицо обезобразить, то ее не опознают? Или он так сильно ее ненавидел, что не мог удержаться от удара, хотя она уже была мертва?

Кэтрин вздрогнула, и Пуаро виновато посмотрел на нее.

– Вы не должны позволять мне расстраивать вас, мадемуазель, – мягко произнес он. – Для вас это все непривычно и ужасно, а для меня, увы, старая история. Прошу вас, подождите еще минуту.

Стоя у двери, Кэтрин и комиссар наблюдали, как детектив осматривает купе – аккуратно сложенную на краю полки одежду покойной, висящее на крюке тяжелое меховое пальто и красную лакированную шляпку, брошенную в сетку. Потом он перешел в смежное купе, в котором Кэтрин видела сидящую горничную. Здесь постель не была приготовлена. На полке лежали три или четыре сложенных пледа, шляпная коробка и пара чемоданов. Пуаро внезапно повернулся к Кэтрин.

– Вы были здесь вчера, – сказал он. – Не замечаете никаких изменений? Может быть, чего-то не хватает?

Кэтрин окинула внимательным взглядом оба купе.

– Да, – ответила она, – не хватает алого сафьянового кейса с инициалами «Р.В.К.». Это мог быть большой футляр для драгоценностей. Я видела его в руках горничной.

– Ага! – воскликнул детектив.

– Конечно, я не разбираюсь в таких вещах, – продолжала Кэтрин, – но, по-моему, все достаточно ясно, раз и горничная, и футляр исчезли.

– Вы имеете в виду, что футляр украла горничная? – спросил комиссар. – Нет, мадемуазель, этого не могло быть по очень веской причине.

– По какой же?

– Горничная осталась в Париже.

Комиссар повернулся к Пуаро.

– Я бы хотел, чтобы вы услышали показания проводника, – сказал он. – Они наводят на размышления.

– Мадемуазель, несомненно, также желала бы их услышать, – заметил детектив. – Вы не возражаете, мсье комиссар?

– Нет, если вы этого хотите, – ответил мсье Ко, хотя ему это было явно не по душе. – Вы здесь все закончили?

– Пожалуй. Еще один момент.

Перевернув пледы, Пуаро поднес один из них к окну и что-то с него снял.

– Что это? – резко осведомился Ко.

– Четыре темно-рыжих волоса. – Пуаро склонился над убитой. – Да, они принадлежат мадам.

– Ну и что? Вы считаете это важным?

Пуаро положил плед на полку.

– На этой стадии трудно определить, что важно, а что нет. Но мы должны обращать внимание даже на самые незначительные факты.

Они вернулись в первое купе, куда через пару минут пришел проводник.

– Ваше имя Пьер Мишель? – спросил комиссар.

– Да, мсье комиссар.

– Я хочу, чтобы вы повторили этому джентльмену, – он указал на Пуаро, – то, что рассказали мне о происшедшем в Париже.

– Хорошо, мсье комиссар. Когда мы отбыли с Лионского вокзала, я пришел стелить постели, думая, что мадам обедает, но она заказала в купе корзину из ресторана. Мадам сказала мне, что ей пришлось оставить горничную в Париже, поэтому я должен постелить только на одной полке. Она забрала корзину в смежное купе и сидела там, пока я разбирал постель, а потом попросила не будить ее рано утром, так как ей хочется поспать. Я ответил, что все понял, и мадам пожелала мне доброй ночи.

– А вы сами не заходили в смежное купе?

– Нет, мсье.

– Значит, не могли заметить, был ли там среди багажа алый сафьяновый футляр?

– Нет, мсье.

– А мог ли кто-нибудь прятаться в смежном купе?

Проводник задумался.

– Дверь была открыта наполовину, – сказал он. – Если бы за ней стоял человек, я бы его не заметил, но его увидела бы мадам, когда вошла туда.

– Вот именно, – кивнул детектив. – Что еще вы можете нам сообщить?

– Пожалуй, это все, мсье. Больше я ничего не припоминаю.

– А что произошло этим утром?

– Как велела мадам, я не стал ее беспокоить. Только перед прибытием в Канн рискнул постучать в дверь. Не получив ответа, открыл ее. Леди лежала на полке и казалась спящей. Я коснулся ее плеча, чтобы разбудить, а потом…

---

19 Хорошо (фр.).