Парад нескромных декольте

– Я говорю, покажи… А, ты уже в нем. Вот смотрите, совсем недавно Ольга ей купила топик. Ну и как, нравится?

Клавдии не нравилось. Дамочка явно опоздала с подарком: мини-кофточка, вероятно, покупалась для ребенка лет шести, а на взрослой девице растягивалась из последних сил и задиралась чуть не до подбородка. Однако гостья боялась нервировать хозяйку, поэтому восторженно зацокала языком:

– Потрясающая вещь! Сколько вкуса! А материал… Я не пойму, это что, ситец? Удивительная покупка.

– Чего тут, на фиг, удивительного? – вдруг снова обозлилась Наталья. – Кому она ее, интересно, брала? Лизок, детка, иди сними это позорище. Ой, да разве ж нормальная женщина такое купит? И вообще… Она совершенно не разбирается в моде. Мы из-за этого с ней столько ссоримся! Мы ссоримся, а дети страдают. Лиза, деточка, иди покажи, как ты страдаешь!

В дверях снова появилась тучная доченька. Она вяло жевала батон, в ушах у нее торчал плеер, а на лице поселилась вселенская скорбь.

– Ма, чо опять?

– Покажи, говорю, как ты страдаешь. Вот! Видите – постоянно жрет! Это от волнения. Она переживает, а я ее прокормить не могу. Иди уже. Иди! Там еще сухари остались!

Девушка лениво удалилась.

– Выходит, у вас с подругой натянутые отношения, потому что она не разделяет ваших взглядов на моду, так, что ли? – все никак не могла зацепиться Клавдия Сидоровна. – А может, у нее какие-нибудь особенности характера? Например, ни с того, ни с сего начинает ругаться, драться, нервничать?

– Женщина, вам не надо шляпу с обвислыми полями, – вдруг заявила Наталья. – Вам нужна строительная каска, потому как голову вам уже однажды повредили. Зачем я буду с ней из-за характера ссориться? Она и так помогает нам как только может – деньги взаймы дает, мне клиентов шлет… На кой черт мне ее характер! Слушайте, а с чем вы шляпу собираетесь носить? С этой плащ-палаткой?

– Это, простите, шуба. Немножко искусственная, но…

Клавдия Сидоровна, к огромному счастью, не услышала, что думает Наталья относительно ее немножко искусственной шубы, потому что в дверь позвонили.

– Здравствуйте, я от Ольги Васильевны, – услышала Клавдия вальяжный голос из прихожей. Сердце ее сжалось.

В комнату вошла Наталья, а следом за ней пожилая миниатюрная женщина.

– Вот! У меня здесь уже есть одна бабушка Олиного друга, – проговорила Наталья, указывая на Клавдию Сидоровну.

– Это? – затрясла бабулька губами. – Это не я, сразу вам говорю!

– Я, пожалуй, пойду, – поднялась Клавдия Сидоровна. – Времени совершенно не хватает. Кстати, Наталья, а куда вы мою шапочку повесили?

Шапочка нашлась возле подоконника. Она благополучно попала не в форточку, а всего лишь в ящик со слесарными инструментами.

– Заскочу к вам как-нибудь в следующий раз, поболтаем, – торопливо натягивала носки гостья.

– Так я не поняла, – начала повышать голос хозяйка, когда гостья уже влезала в сапоги. – Так это сколько же бабушек в родственницах у нашей Оли?

– Вы лучше поинтересуйтесь, сколько у нее друзей, – быстро шепнула Клавдия и выскочила за дверь.

Акакий носился с внучкой из сада в Дом культуры и обратно, переодевал девочку, причесывал, переобувал и не переставал удивляться – откуда у ребенка берутся силенки, чтобы все эти мучения выдержать? Уже вечером он завел внучку домой к дочери и с порога заявил:

– Родители, вы… звери! Можно подумать, у вас не одна дочь, а тридцать три богатыря и вы их на выживаемость бросаете. Ну их к лешему, ваши танцы, подарите ребенку лучше обыкновенное детство. Пусть иногда поспит сколько хочет, иногда на улице побегает сколько захочется! Булки пусть ест, конфеты!

– Папа, не нервничай, это нормальный режим. А конфеты и булки она и сама не хочет. Правда, Яночка?

Девочка просто пожала плечами и уселась перед телевизором.

– Акакий Игоревич, мы же о ее будущем заботимся, – высунулся из комнаты зять. – И не любит она никакие булки, и не надо ей.

– Ага, не любит… Только я ее все равно накормил! – мстительно заявил дедушка и удалился домой.

До самого дома он мысленно выговаривал дочери и зятю все, что не успел сказать при встрече и чего никогда не скажет.

– Конфетки нельзя – разопрет! А самого от пива не расперло? Пошел бы да тоже плясать учился, ботаник!

Дома Акакия ждал весьма фривольный журнальчик, и только это слегка успокаивало. Пока никого нет, можно было пощекотать нервы довольно откровенными картинками. Клавдия никогда такое не приветствовала, но сейчас ее еще нет, а потому настроение было возвышенным.