Проклятие дома Ортанов

– Ну, ты уж потерпи, милашка! – издевательски просюсюкал палач. – Не все ж тебе из честного люда «марионеток» делать, дай и мне чуток покукловодить! Слышь, Тиб, – обратился Вернард к хозяину, – похож наш дружок на базарного петрушку?!

Действительно, со стороны зрелище выглядело довольно смешным, и барахтающийся в воздухе толстячок очень напоминал куклу-марионетку. Танва даже улыбнулась, однако, быстро вспомнив, что на месте Арториса в любой миг может оказаться и она, стерла улыбку с лица и, чтобы не рассмеяться, потупила взор.

– Хватит спектаклю устраивать! – приказал молодой граф, всего на долю секунды позволив улыбке озарить свое волевое лицо. – Опусти негодника! Пусть покажет, где у него встреча с гаржей была?

– Там, там и была! – выкрикнул толстяк, как только шлепнулся на мостовую, а его жирный указательный палец затыкал в сторону сквера, места сборища разбойников и воров.

– А ты случайно ничего не путаешь?! – сурово посмотрев на «флейтиста», спросил Вернард и поддернул цепь, отчего его пленник подпрыгнул в воздух и с чмоканьем шлепнулся на упругий зад.

– Это матушка-природа попутала! – только приземлившись, тут же прокричал разозленный Арторис. – Бегемота с макакой в блуде свела, вот Вернард и вышел!

Танва не знала, что именно означали слова, слетевшие со слюнявых губ толстяка. Если это были названия животных, то явно диковинных, которые в окрестностях Висварда не водились и которых она ни разу в жизни не видела. Девушка не оценила шутки, а вот граф и его охранники, наоборот, смеялись долго и от всей души.

– Еще раз язык свой поганый из хлебала высунешь и во!.. – согнувшись над пленником, раскрасневшийся, как только что сваренный рак, Вернард подсунул под его нос внушительных размеров кулак.

– Еще раз за цепь дернешь, за полупопицу укушу! – храбро ответил на угрозу Арторис и при этом вызывающе посмотрел жестокому истязателю в глаза. – Хоть что угодно со мной сделай, а все одно зубами вопьюсь и слюну особую выделю… Ты меня знаешь, я даже в кандалах можу!.. Недели три, а то и четыре зад подволакивать при ходьбе будешь и как стадо быков зловонить! Представляешь, какая милая слава о те пойдет, какая душевная кличка вмиг образуется?!

– Хватит! – всего одним словом, но произнесенным весомо, прекратил перепалку Тибар. – Ты, Танва, и ты… – граф кивнул палачу – …вместе со своим подопечным на всякий случай позади держитесь, мало ли что!..

Не сговариваясь, трое мужчин достали из ножен мечи и направились в сторону сквера. Вернард пошел за ними следом, ведя за собой на поводу хромавшего сразу на две ноги Арториса. Видимо, палач все же испугался угрозы толстяка, поскольку ослабил цепь и больше ее не поддергивал. Одна лишь Танва несколько мгновений простояла в замешательстве, а затем, хоть и неуверенно, но все же побрела за отрядом. Заминка произошла не из-за страха девушки перед предстоящей встречей, если уж не с разбойничьей бандой, то с убийцами в зеркальных масках; и даже не потому, что вроде бы настал неплохой момент, чтобы незаметно сбежать, а по совершенно иной причине. Девушка была поражена и буквально повержена в шок, ведь Его Сиятельство впервые удосужился назвать ее по имени.

* * *

Мечи обнажались напрасно, сквер оказался совершенно пустым, хоть на земле и было много отпечатков башмаков, а также иных следов недавнего и довольно многочисленного сборища. Как оказалось, Ортанов боялись не только добропорядочные горожане, но и вольный разбойный люд, вечно бахвалившийся своей независимостью и кичащийся отсутствием страха перед стражей, войсками и уж тем более какими-то слугами вельмож. Слава недолговечна, и она проживает на кончике меча. Если шайка разбежалась, значит, Ортаны еще в силе, а недавние события, свидетельницей которых Танва невольно была, не дошли до широких масс в виде сплетен и прочих россказней. Продали ли представители городских властей вместе с висварскими священниками души дьяволу, или они помогали Ортанам по иным причинам? Танве некогда было гадать об этом, ведь события вокруг развивались ошеломляюще быстро.

Едва войдя в сквер, Тибар и оба его соратника зарыскали, забегали, засуетились, вороша сапогами пожухлую листву и ища в море следов, оставленных разбойниками, что-то особенное, что-то представлявшее для них интерес и не укладывавшееся в понимание простой белошвейки.

– Во рыщут, во рыщут, чуть землюку носами не роют! – ехидно рассмеялся толстяк Арторис, довольно комфортно чувствовавший себя на ослабленной цепи. – Эй, Сиятельство, я ж твоему громиле сразу сказал, четыре ночи назад встреча была… Что вы найтить пытаетесь, наивняк висвардский?! Ну, ройтесь, родимые, ройтесь всласть! Акромя пустых бутылок да собачьего дерьмеца все равно ничего не сыщете!