– А чего? – с недоумением вытаращил тот глаза. – Мне показалось, бабушка осталась довольна. Видела, как она глазками хлопала! И еще так удивилась, что я с ней беседовал!
– Еще бы! Эта бабушка, между прочим, моя преподавательница по французскому!
– Фу ты, как неудобно... – поморщился Левин. – А я английский учил... Ну скажи ей, что у меня такой дикий акцент.
– Езжай давай... сейчас точно: приедем, а девчонок уже и нет, – беспокойно вздохнула Лиина, – без нас уехали.
– На моей машине? – фыркнул Левин и вздохнул. – Ах ты ж боже мой, как мы соскучились по этому мерзавцу Варенникову!
– Варенкову! И потом... я же тебе говорила – мне он нужен вовсе не от скуки, а потому что требуется его подпись, – в который раз принялась растолковывать Лина. – Матвея... так зовут моего сына. Так вот, чтобы его отпустили за границу, нужно согласие отца! А без Матвея я во Францию не поеду.
– Ничего не понимаю... – пожал плечами Левин. – И что вас всех к заграничным мужьям тянет? Русский язык они не знают, а в лучшем случае коверкают. Менталитет у них другой, традиции, законы – все другое. А вам вынь да положь какого-нибудь толстобрюхого Ганса.
– У меня не Ганс, а Венсан. И с брюхом у него все в порядке.
– Хрен редьки не слаще. Чем тебе наши-то женихи не угодили?
– А где они, наши-то? Ты знаешь песенку: «Очень жаль, что на десять девчонок девять пьяниц, один голубой»!
– Ну знаешь! – взвился Левин. – Песенки она какие-то выучила!.. У нас, между прочим, еще очень хорошие мужики имеются!.. Разведенных вон сколько!
– Так я и говорю... – горько вздохнула Лина. – Еще большой вопрос, из-за чего они развелись. И вообще, чего ты-то беспокоишься?! Я свою личную жизнь устраиваю, не твою. – И Лина вдруг хитро прищурила глаза. – Вот ты, пока меня на руках таскаешь, твоя жена тоже, наверное, думает, что ты в какой-нибудь командировке.
– Чего это она думает... Не думает она ничего... Да ты меня совсем запутала! Нет у меня никакой жены, развелся я! Еще... так, погоди-ка... это когда я... да пять лет назад и развелись.
– Понятно, – кивнула Лина. – Жена стерва, не работает, дома сидит, вокруг мужа не пляшет, а ты, бедный-несчастный, кромсаешь сутками своих скорпионов – и никакого тебе понимания. Так?
– И ничего не так, – буркнул Левин. – И вообще: я в твою личную жизнь не лезу, и ты в мою не лезь.
– Не очень-то и хотелось, – фыркнула Лина и уставилась в окно.
Домой они добрались, когда на улице изрядно стемнело.
– Ну наконец-то!! – встретила их Машка. – А я уж думала, вы без нас на поиски унеслись.
– Приехали? – высунула голову из кухни Люська. – Тогда к столу!
Курица Люське удалась.
Голодные искатели Варенкова накинулись на ужин с завидным аппетитом. Лина не уставала хвалить повариху, даже Маша смягчилась:
– Ну хоть на что-то сгодилась.
Но больше всех изощрялся в похвале Левин.
– Ну ты посмотри – не курица, а чистый мед! И как это все в норме: не передержала, не недодержала, и вкус такой пикантный!
– Это потому что в вине, – охотно делилась секретом Люська. – Я всегда с собой вожу бутылочку дорогого винца... Чего ты, Маша, скалишься, я же исключительно для куры. И вот – пожалуйста! А делать ее вовсе и не трудно!
– Правильно, научи бедненького Женечку, а то у него жены нет, кормить некому... – съязвила Лина.
– Да что ты! – всплеснула руками Марья. – Правда, что ли, жены нет?
– Развелся, – ответила за него Лина. – Но очень, очень переживает по этому поводу.
Это сообщение круто изменило отношение дам к спутнику. Машка замолчала, видно, о чем-то задумавшись, а Люся мгновенно превратилась в кошечку. Однако Левин старательно перемен не замечал.
– Нет, ты подумай! – все нахваливал он курицу. – Это же кулинарное чудо какое-то! А еще говорят, что красавицы могут только перышки чистить. А тут тебе такая красотка и вон что сотворила!
– Да? – играла глазками Люся. – Вам правда понравилась?
– Не то слово! Кожица какая золотистая, ножки аппетитные, а мясо – во рту тает!
– Да я уже не про курицу, я про себя, – надула пухлые губки златокудрая красотка.
– Про себя? Ну-у... вы... – Левин на секунду замер, а потом ловко вывернулся: – А давайте все перейдем на «ты»! Мы с Линой уже друг другу не выкаем.
Лина хотела что-то ответить, но в это время требовательно зазвонил телефон.
– Да! Алло! – схватила она трубку.
– Линочка! – донесся до нее голос мамы. – Ну как ты добралась, детка? Как тебе парижанки? Правда, что они все худые и на одно лицо? Ты уже купила мне французскую косметику?