Дневник чужой жены

Время! Оттянуть время. Впрочем, он сам тянет по непонятным причинам.

– Значит, господин К. это…

– Я, – откликнулся он.

В его «я» не прозвучало торжества закоренелого маньяка, который гордится совершенными преступлениями, напротив, он произнес это с оттенком сожаления.

– Вот, значит, кто взломал замок в кафе, украл дневник Валентины, – с трудом говорила Нина. Действие коньяка закончилось быстро, ее снова мучила головная боль. – Вот кто звонил следователю… поэтому назвал только мое имя…

– Я все время следил за тобой. Когда увидел тебя в доме с Глебом, я получил в руки шанс сделать убийцей тебя. И позвонил следователю. Мне повезло – ты потеряла клипсу, узнал я об этом чуть позже твоего ареста. В том, что ты будешь помогать Глебу, я не сомневался, поэтому, когда тебя выпустили, я наблюдал за тобой в окно. Тогда и увидел, как ты и твоя подруга заинтересованно что-то читаете. Видишь ли, у человека в моем положении обостряется чутье, появляется дар предвидения. Я даже не думал, что мне надо спастись от обвинений, все происходило само собой, помимо меня. То есть я бессознательно делал то, что говорило мне мое чутье. Так вот тогда, глядя, как вы читаете какие-то бумаги, я понял: мне надо их забрать. И я забрал. Ночью. Прочел и ужаснулся. Безусловно, я догадался, кто автор. Больше всего на свете мне не хотелось, чтобы эти записи прочел Глеб.

– Я понимаю, – проговорила Нина, меняя позу. Наконец-то тело отошло от веревок, приятно покалывало.

– Ни черта ты не понимаешь, – внезапно разозлился он и резво вскочил с кресла. Нина сжалась, боясь сделать лишнее движение, тем самым привести его в ярость, а он ходил по мансарде. – Чего тебе не хватало? Что ты вынюхивала?

– Я думала, что убил Глеб и что мне грозит опасность, – оправдалась она.

– Мне казалось, ты умнее, – презрительно бросил он. – Глеб слабый человек, уж ты-то должна была распознать его суть. Сильного человека Валентина не утащила бы, а такие, как Глеб, как раз и попадались к ней в сети. Не смотри на меня… осуждающе. Я тоже слаб. Но сильнее Глеба.

– А Роберт? – тянула время Нина, хотя ее ничто не интересовало, она без его объяснений многое поняла. – Как выследил Роберта?

– Какая разница? Ну, если ты так хочешь, скажу. Ты меня вывела на него. Я не упускал тебя из виду, забросил дела. Крался за тобой в парке и слышал слово в слово ваш диалог. Когда вы переговорили, я пошел за ним, выяснил, где он живет. А вот чего не ожидал, так это встретить тебя с твоей подругой в доме Глеба. Я искал компрометирующие кассеты, но не находил. Я не понял из дневника, где они лежат. Ты их нашла, а я отнял.

– Да, одеколон…

– Что – одеколон?

– В доме я уловила запах одеколона, которым пользуется Глеб. Я подумала…

– …что он убил свою жену, Леонида и Роберта, – закончил он. – Но это сделал я. Как оказалось, я напрасно на тебя напал. На кассетах, что я отнял, не было меня. Клянусь, тогда я не собирался убивать тебя, только Роберта. Я ведь уже знал, что он должен продать тебе кассету с убийством, вот и караулил его на этаже. Он пришел часов в восемь, открыл дверь, я втолкнул его, и… он отдал мне кассету, но это уже ничего не меняло, по-другому я поступить не мог. Я подбросил улики и ушел. Мне казалось, ты успокоишься, когда узнаешь, что убийца Роберт. Но ты не успокоилась. Опять же, я бы об этом не знал до сих пор, но ты совершила одну большую ошибку.

– Какую? – подхватила она.

– Это мальчик, Нина. Славка.

Мальчик держался за шею Миши, который стоял на плечах Сергея, уже стонущего от тяжести. Слава лежал боком на перекладине форточки, ноги и половина корпуса были уже в доме. Осталось совсем немного, однако грудь застряла между прутьями решетки. Пройдет грудь, пройдет и голова. Миша помогал мальчику, проталкивая его одной рукой:

– Так, еще немного… Теперь хватайся за прутья… Ну же, подвигай плечами… осталось чуть-чуть…

– Не могу, – кряхтел Слава. – Никак…

– А ты выдохни. Нам вон и дождь помогает. Какому телу легче проскользнуть, ты знаешь, Славка?

– Не-е-ет, – простонал тот.

– Мокрому! Ну, еще разок… Молодец! Ай, как хорошо… Теперь осталась одна голова. Уж она-то пройдет. Осторожно поворачивайся на живот… держись крепче. Не разбей ногами стекло… Не бойся, я держу тебя. Рыков! – тихонько позвал того Миша. Мальчик замер, его голова находилась снаружи, все остальное в доме и за решетками. – Готовься, Рыков! Натягивай веревку… Слава, теперь голову…