Спокойно, Маша, я Дубровский!

– Давай рассуждать спокойно, – предложил мой внутренний голос, благоразумно раздумав панически орать. – Значит, красавица только-только начала завтракать, когда ей позвонил привратник. Чтобы ответить, она поставила на пол чашку и взяла мобильный телефон.

– Разве привратник стал бы звонить ей на мобильный? – усомнилась я. – Я видела, в прихожей есть стационарный аппарат!

– Так ведь прихожая далеко, – напомнил внутренний голос. – Можно предположить, что дамочка поленилась топать по коридору и... Слушай, а что это за экранчик?

Озираясь в поисках телефона в спальне, я заметила на стене небольшую темную панель, похожую на жидкокристаллический монитор компьютера. Правда, никакого системного блока вблизи не наблюдалось.

– Экранчик? Где? – переспросил Зяма, вообразив, будто я беседую с ним. – Это? О, Дюха, это шикарнейшая вещица!

Братишка – большой любитель вещиц разной степени шикарности – оживился.

– Это, май систер, зримое свидетельство финансовой состоятельности хозяев данной квартиры!

– Еще одно произведение искусства? – Я критично прищурилась на черный прямоугольник. – Работа Казимира Малевича?

– Окстись, басурманка! – рассердился Зяма. – Не упоминай имя тезки моего всуе! При чем тут Малевич, да святится имя его? Это не картина, это вообще не художественное произведение, а сенсорная панель!

– Ах, сенсорная панель... Понятно.

Я потеряла интерес к объекту и замолчала. Зяма же, напротив, внезапно воодушевился:

– Так-так-так... Тут у них система «Мозговитый дом»...

– Какой дом?

– Мозговитый, – рассеянно повторил братец, задумчиво пощипывая сережку в ухе. – Такая, знаешь ли, суперсовременная система компьютерного управления всеми приборами в жилище. Устанавливаешь ее – и можешь забыть, кто в доме хозяин. Компьютер за тебя и холодильник разморозит, и стиралку запустит, и вентиляцию с кондиционированием организует, и свет будет включать, где и когда надо, и даже температуру воды в вечерней ванне проконтролирует.

Нахваливая многомудрую компьютерную систему, Зяма поочередно смотрел то на ложный прямоугольник Малевича, то на мобильник в руке Дашеньки – словно внимательно наблюдал за игрой в пинг-понг.

– Шею свернешь! – предупредила я.

И снова нахлопала себе ладонью по губам: рядом с телом Дашеньки, для которой эта страшная угроза уже сбылась, упоминать о фатальных проблемах с верхним отделом позвоночника было по меньшей мере бестактно.

– Ты, часом, не знаешь номер здешнего домашнего телефона? – спросил Зяма.

– Зачем тебе? – удивилась я. – Кому ты хочешь позвонить – себе или мне? Хозяйка-то уж точно трубочку не снимет...

– Знаешь или не знаешь?

Я молча достала из кармана пижонскую визитную карточку Дашеньки и показала ее братцу. Зяма удовлетворенно кивнул, в самом деле достал из кармана свой мобильник, чертыхнулся, нелестно выразился по поводу обнуленного счета и выразительным жестом попросил мой телефон. Я не жадная, сразу дала ему мобильник. Зяма набрал указанный на карточке номер.

– Дурдом какой-то! – пробормотала я, абсолютно не понимая, что творит мой братец.

Телефонный звонок застал меня врасплох. Я ожидала, что трезвонить начнет аппарат в прихожей, а запел мобильник в руке покойницы. Ожидать, что она ответит на звонок, было бы крайне глупо, поэтому Зяма быстро прервал соединение. При этом на его напряженной физиономии обозначилась слабая улыбка.

– Так я и думал, – сказал мне братец. – Чтобы не бегать к телефону, барышня сделала переадресацию звонков на сотовый! Ну-ка, а как насчет обратного процесса?

Прежде чем я успела его остановить, Зяма подошел к Дашеньке и бестрепетно вытянул из ее послушно разжавшегося кулачка мобильник.

– Что ты делаешь, идиот?! – страшным шепотом проскрежетала я, откровенно ужаснувшись. – Я же сказала тебе – ничего тут не трогай, опера обязательно снимут с мобильника отпечатки!

– Липкий! – невозмутимо сообщил братец, переложив чужой телефон из одной руки в другую. – Похоже, медом испачкан.

Стало понятно, почему мобильник не выпал из разжавшегося кулака: Дашенька испачкала руку медом, и ультратонкий мобильник к нему прилип. Я подумала об этом отстраненно, меня больше занимали манипуляции Зямы.

Братец невозмутимо тискал кнопочки чужого телефона. Через секунду зазвенел мой собственный мобильник, Зяма взглянул на дисплей, кивнул и широко улыбнулся.