Угостите даму кавалером

Уже перед сном Лидия Демидовна невзначай обронила:

– Алька, а ты тоже допоздна не засиживайся, завтра нас надо с утра везти.

– Куда? – даже не сообразила сначала та.

– Что значит – куда! Я же подробно объяснила – на дачу! К Марье Тимофеевне. Не на электричке же нам трястись, когда у тебя машина киснет!

– Мам, но я же дороги не знаю!

– Ничего, Марья Тимофеевна прекрасно помнит, где расположена ее дача. Покажет, она же не Сусанин!

– Алька! Давай уже, ложись! – насели молодожены. – Ей завтра вставать ни свет ни заря, а она...

– Но я же... я же работаю завтра! – попыталась еще раз отвертеться Алька.

Но вредная сестрица была подкована в этом вопросе на все сто!

– У тебя ночная смена! – язвительно скривилась она и выключила в гостиной свет, хотя Алька еще даже не успела расправить постель.

До этой дачи они все-таки добрались. И самое удивительное – ехать по загородным дорогам оказалось куда легче и интереснее, нежели по переполненным городским.

– Смотри, не забудь нас завтра забрать, – напутствовала Альку Лидия Демидовна. – У нас еды только на сутки!

Обратно Алька ехала уже одна. Она даже до того осмелела, что включила в салоне музыку. Музыка текла какая-то тягучая, медленная и жутко плаксивая, под нее хотелось... встретить Раскатова и пожаловаться ему на свою горькую судьбу. В общем-то, судьба уж окончательно горькой не была, но встретить Раскатова все равно хотелось. Или хотя бы просто увидеть... Или чтобы он увидел ее. Пусть бы она ехала в своей машине, такая гру-устная... нет, лучше бы он ее увидел за рулем, а она такая вся веселая, с развевающимися волосами, и пусть бы она еще ехала в машине и смеялась! Да, вот так. Он бы ее увидел и... И ничего бы не было. Потому что зачем ему лохматая Алька, когда рядом с ним ежедневно королева красоты. Хотя... вот Алька не совсем ее ноги рассмотрела. А вдруг они кривые, а? Было бы хорошо, у Альки, например, очень длинные и ровные ноги. Или еще глаза. Вот бы здорово, если бы они немножечко косили у этой Эрики... Нет, глаза у нее нормальные, красивые такие глаза, накрашенные. И потом – Альке никогда не научиться такому взгляду, как у этой красавицы – она как посмотрит, так сразу хочется идти и заплатить все налоги. Или еще чем-то облегчить свою участь.

Алька и сама не заметила, как добралась до дома.

– Ну что – отвезла маменьку? – встретила ее на пороге Варька.

– Отвезла. Хорошо там у них, тихо... – мечтательно произнесла Алька.

– Нет, ты точно ее отвезла? – уточнила сестрица. – А когда назад заберешь?

– Завтра.

– И что ты всегда так торопишься? – пожала сестра плечиками и уплыла в гостиную смотреть сериал.

После первой дачной поездки маменька преобразилась необычайно. Ни Алька, ни Варька, ни Бориска ее просто не узнавали – степенная женщина летала по комнатам огромной ночной бабочкой, натыкалась на шкафы и стулья, но не вопила от боли, как это бывало раньше, а только шкодливо хихикала, вздергивала подол платья и убегала в свою комнату.

– Маманю укусил клещ, энцефалитный, – печально констатировал Бориска, наблюдая эдакое безобразие. – Сперва сама с ума сошла, а потом и нас всех перезаражает.

– Да ну тебя, – опасливо отмахивалась рукой Варька. – Просто у мамы... хорошее настроение... может, чего-нибудь съела на этой даче, белены, например...

– А мне кажется, она просто... просто наливочки в Марией Тимофеевной выпила, – предполагала Алька. – И вот... веселится.

– Это сколько надо выпить, чтобы похмелье целую неделю держалось! – фыркал Бориска и снова печалился. – Нет, точно говорю – энцефалит. Или комар малярийный. Или еще такая муха цеце есть, тоже кусается...

Все объяснилось, когда Лидия Демидовна через три дня заявила:

– Детки мои! Я завтра снова на дачу, а вы не скучайте. Варька! Дай мне свои джинсы, ну те, вельветовые! Они тебе все равно большие!

Алька сразу же предупредила:

– Мам, а я завтра в утреннюю смену работаю. Не смогу отвезти.

Лидия Демидовна вздернула бровки, томно растянула губы и промурлыкала:

– А кто тебя просит, дитя мое? Меня завтра отвезет Афанасий Кузьмич. Мой добрый, новый знакомый! Так что – мне пора спать, завтра я должна выглядеть если не розой, то уж непременно душистым горошком! Афанасий Кузьмич обожает душистый горошек!.. Или он любит просто горох... Не важно! Я все равно должна благоухать!

– Ну уж, маменька, не скажите! Здесь ведь огромная разница, чем благоухать – просто горохом или душистым горошком! – уже в двери кричал большой знаток ботаники Бориска.