Вся правда о небожителях

А где там было вставить слово? К тому же слушать разъяренную женщину большое наслаждение, в интонациях появляются новые ноты, то вверх скачут, то вниз, в общем, музыка. Артем усадил Софию на колени, поцеловал ее в шею и оправдал свое молчание:

– Я не могу делать два дела сразу, только одно. Смотри, красиво?

У Софии вытянулось лицо: он додумался в салатнице соорудить пирамиду. Слой огурцов, слой помидоров и так далее, полоски болгарского перца – вокруг, а вот зелени в этом сооружении места не нашлось, Артем и резать ее не стал. Но рядом на столе красовалась другая горка…

– А почему у тебя столько отходов? – ахнула София.

– По размеру не подошли.

– Артем, – всплеснула она руками, – это же салат! Мы с тобой в трубу вылетим, если половину продуктов будем выбрасывать. А как прикажешь поедать твой шедевр?

– Вилкой.

И завершил спор поцелуем такой длины, что только специфический запах привел обоих в чувство, София оттолкнула Артема, панически соскочив с его коленей:

– Мое мясо! Картошка! – Она смахнула крышку со сковородки, та грохнулась на пол, и по кухне поползли концентрированные ароматы сильно зажаренного мяса, и раздался треск. – Немножко пригорело, но сверху вполне… А все из-за тебя. Сколько раз просила не целовать меня на кухне!

– Извини, сегодня ты не напомнила, а у меня память неважная. Можно, я выпью водки?

– Пей. – София поставила на стол тарелку с рагу, вздохнула: – Чтобы это проглотить, да, понадобится помощь типа водки. Может, обойдемся холодными закусками?

– Ни в коем случае! – придвигая к себе тарелку, запротестовал Артем. – Из твоих рук – хоть яд.

И вдруг телефон! Как разрыв гранаты. София уже знала, кого означает данная мелодия – похоронный марш, естественно, она повесила нос:

– Сейчас ты снова оставишь меня одну с подгоревшим рагу и поедешь спасать Лику.

– Не мечтай. Я и трубку не возьму.

Он приложился к рюмке, закусил помидором, венчавшим пирамиду в салатнице, подмигнул Софии, но похоронный марш раздался снова, Артем схватил мобильник:

– Все, выключу, чтоб не действовал на нервы…

– Не надо, – остановила его она. – Вдруг позвонят по делу, тебя же и ночью могут вызвать. И вообще… ответь. Неужели не найдешь, что сказать?

А ведь она права. Не только нужно ответить, но и пора поставить жирную точку, причем не соблюдая правил хорошего тона. Впрочем, с хорошим тоном и так была напряженка, но ситуация дошла до пика. Артем включил громкую связь, он ничего не собирался скрывать от Софии, положил мобильник на стол и зло рявкнул в трубку:

– Слушаю, Валерия Михайловна.

– Артем, мне нужно поговорить с тобой… – начала было мать Лики, но он невежливо перебил ее:

– Хватит разговоров. Почти три месяца я только и делаю, что поддаюсь на ваши уговоры. Почему я должен бросать женщину, которую люблю, и мчаться среди ночи к вашей дочери, которую видеть не могу? Вы не сдержали обещание показать Лику врачам…

– Но ты же знаешь, какая она изворотливая…

– Вот и мучайтесь с ней сами, а мою жизнь оставьте мне.

– Артем, я прошу только о встрече. Без Лики. Много времени не займу, скажи, куда приехать…

– У меня нет ни времени – я работаю по убийству, ни желания, потому что знаю, что вы скажете. Сами караульте ее и обязательно лечите, иначе свихнетесь. Прощайте.

Артем все же выключил телефон, выпил вторую рюмку и отправил в рот кусок, покрытый со всех сторон черной корочкой. Пожевав, он удовлетворенно и в какой-то степени демонстративно крякнул, показывая Софии, что смерть от канцерогенов ему не грозит, наколол на вилку еще один кусок. Ну и она решилась попробовать, выяснилось, есть можно – за неимением ничего другого.

Но звонок матери Лики оказался хуже желчной статьи в газете, он внес в атмосферу идиллии негативную ноту, которая зависла между ними, издавая угрожающую вибрацию. Лика больна любовью – это звучит по-идиотски, мелодраматично, в общем, пошлятина, однако данные определения применимы, когда смотришь сериал, а когда это касается тебя, сие пахнет драмой. И довела Лика свою болезнь до абсурда, мол, подайте мне Артема, без него умру по собственному желанию – не буду пить, есть, выброшусь из окна. Нормально? А что делать Софии? Трудно жить с сознанием, что твоего мужчину в любой миг могут от тебя оторвать (а случалось так не раз), надавив на его порядочность, жалость, человечность и прочую моральную фигню, придуманную явно психически нездоровыми лоботрясами. Заботились они в первую очередь о себе, ведь это им нужно было понимание, внимание, жертвы. Лика из того же числа, чтобы ей было хорошо, Артем обязан пожертвовать собой, Софией, их совместным счастьем. Но пора уйти от Лики, оба думали о ней, София решила сменить тему: