Закажи себя сам!

– Как же мы предложим такое нашему заказчику? – качала она головой.

– Да наш заказчик первый и помрет от этой рекламы! – вопил Вазонов. – Вместе со всеми своими пчелами! Даже конца зимы ждать не будет!.. Не-е-е-т, земля оскудела талантами!! И если я ничего не предлагаю, так тут хоть тресни, никто даже мысль стоящую не родит.

– Так за те деньги, что вы получаете, я бы рожала каждый день, – не утерпела Василиса.

– Что?! Что она сказала? – перешел Вазонов на ядовитый шепот.

– По-моему, женщина просто готовится стать матерью, – тихонько проговорила новенькая школьница. – А что такого? Сейчас все стараются выполнить программу.

Вазонов откинулся на спинку стула и протяжно завыл:

– Василиса Ивановна, и вы тоже? И кто, интересно, этот рисковый папаша, любитель сухофруктов?

– Как вы смеете?! – подпрыгнул вдруг со своего места новенький красавчик. – Перед вами дама! А вы!.. Извинитесь немедленно, а не то я брошу вам в лицо свою перчатку! Рукавичку!

– Птенчик мой, если хотите у нас работать, не разбрасывайтесь вещами, настоятельно советую, – поморщился Вазонов. – Так мы будем думать над рекламой, или мне опять самому же, за собственные деньги…

Напоминание о деньгах внесло смятение в неокрепшие души работников, и все загалдели, вынося на вазоновский суд свои проекты.

Василиса перебегала глазами от одного коллеги к другому – кто-то из них был преступником. Но ведь и подумать не на кого. Вазонов? В принципе, может быть, только… А зачем ему это нужно? Он вложил в рекламное дело столько денег, только-только началась работа, зачем ему такие головняки? Татьяна? Та и вовсе загружена своими беременными проблемами, куда ей на сильных парней кидаться? Елена? Ну… к этой дамочке стоит приглядеться, однако ж на серьезного убийцу она не тянет. Ирина? Болтушка и хохотушка… тоже может, но девчонке хватает дома больной матери. Ухаживает за ней, лекарства покупает, заботится. Вряд ли милосердие способно на убийство. Тогда оператор Коля? А ему зачем? Может, чего-то не поделил с Эдиком и Антоном или завидовал? А может, тут замешана любовь?..

Василиса сидела молчком и пристально разглядывала всех присутствующих. А взгляд упрямо натыкался на молоденького паренька, которого она видела впервые и который так отважно за нее сегодня заступился. На самого Вазонова полез. И смотрит так… прямо в глаза… Так, кто там дальше? Ваня и Саня? Эти вдвоем кого хочешь завалят… Завалят, вот именно. А парни были убиты… почти интеллигентно… Господи, ну чего ж этот парень так смотрит? Может, у нее платок на темечко съехал?.. Василиса незаметно потрогала платок – вроде все оказалось на месте. Да и пусть смотрит, ну куда деться, красоту ведь в карман не засунешь… Кстати, надо напомнить пареньку, что она вовсе не собирается становиться матерью, беременность ей уже не к лицу, она точно знает…

Непонятно от чего вдруг заломило в висках.

– Мартын Павлович, а вы не помните, когда я бегала звонить в милицию, к погибшему Антону никто не подходил? – спросил вдруг Василиса, совсем наплевав на то, что студия была полна народа.

– К Антону? – поперхнулся Вазонов словом. – А… я, в общем-то, не помню…

– Пожалуйста! Оставьте свои вопросы при себе! – взвизгнула Татьяна. – Достаточно того, что мы все были под подозрением! И милиция нас просто поедом ела! Еще вы тут!

Ее крик раздавался барабанными ударами в голове Василисы.

– Танечка, не ори так, – поморщилась она. – Я… мне надо узнать.

– Вот идите в милицию и узнавайте!! – рявкнула Танечка и гордо уставилась в окно.

– Возле Антона тогда целая куча толкалась, – тихонько шепнула Ирина. – Вы ушли, а к нему сразу все и подбежали – никто ж не поверил, что он того… Вазонов подбежал, я, потом еще Ленка, Татьяна тоже.

– А Коля? Оператор? – насторожилась Василиса.

– А Коля не подходил, ему аппаратуру свернули, вот он и кинулся ее поднимать.

– Что вы там шепчетесь?! – всполошилась Татьяна. – Мартын! Павлович! Они там… чего-то думают про нас… всякие гадости! А я не хочу!!

– Мы не про гадости шепчемся! – крикнула ей Ирина. – Про твою беременность Василиса Олеговна уже знает! Мартын Павлович, а вы сегодня снимать будете? Мне надо гримировать?

– Сиди уже, гримировать она рвется… – недобро стрельнул глазами на Татьяну Вазонов. – Откуда я знаю, будем сегодня снимать или нет!

Василиса слушала их вполуха. Как-то совершенно непривычно горели губы, и она их постоянно облизывала, в глазах появилась резь, и хотелось прислониться к чьему-то плечу. Правда, ей частенько хотелось прислониться к мужскому плечу, но сейчас ей было все равно, пусть будет женское…