Воскрешение

Едва покинув «Последний приют», который в ту ночь мог оправдать свое название и превратиться в вечное пристанище для моррона или парочки-другой кровососов, Дарк, не мешкая и не тратя времени на осмотр все еще погруженной в зловещую ночную тьму округи, отправился на восток, то есть обратно по направлению к церкви. Улочка была столь же пустынной, как и когда он только шел сюда, несмотря на то что дело приближалось к утру. По осени светает поздно, но смены в цехах начинаются в одно и то же время, вне зависимости от того, светят ли над головами сонных тружеников еще слабенькие и робкие лучики солнца или небо затянуто пеленой, то ли бледно-черного, то ли темно-серого цвета.

Быстро шагавшего по скользким от грязи булыжникам мостовой Аламеза одолевали сомнения. С одной стороны, ему следовало обождать в кабаке часок или два, а не бродить в одиночку по безлюдным улочкам, где из любой подворотни в любую секунду мог появиться враг и нанести молниеносный смертельный удар еще до того, как застигнутый врасплох путник достал бы из рукавов припрятанные кинжалы. Вампиры были быстрыми тварями и отменными охотниками, особенно в ночи. Возможно, они ретировались из кабака лишь из-за того, что посчитали свое явное численное преимущество недостаточным, чтобы не убить, не обезвредить на время моррона, а захватить его живым, в состоянии остро ощущать боль, причиняемую пыточными инструментами, и отвечать на их вопросы. Дарк помнил, что кровососы способны в некоем роде общаться на расстоянии и посылать своим товарищам телепатический клич. Он не исключал, что охота за его головой уже не только началась, но близится к завершению и что кольцо врагов с каждой минутой сужается. При таком положении дел было глупо покидать людное место и отправляться в опасный путь. Но это только с одной стороны! С другой же – еще более глупым и по-детски нелепым поступком могло стать его ожидание утра в воровском притоне.

Дичь на охоте всегда бежит: иногда на свободу, а иногда и в расставленные охотниками силки. Ей не остается ничего иного, как двигаться по возможности быстро и путая след – ведь встревоживший ее охотник не будет просто любоваться красотой шкуры, а вскинет лук и выстрелит. Еще неизвестно, как бы повели себя темные личности, отдыхавшие в «Последнем приюте», когда вернулся бы Грабл с дюжиной внешне почти не отличимых от обычных людей кровососов за спиной? Кстати, роль самого дельца в этом деле для Дарка оставалась загадкой. Почему вампиры увели хозяина подвала с собой и почему он послал служанку отпереть дверь? Сделал ли он это тайно от своих то ли союзников, то ли хозяев, или с их ведома и указания? Не менее интересовал моррона и вопрос, вернется ли Грабл в свои владения к утру и сможет ли он, Дарк Аламез, расспросить перехитрившего самого себя дельца, ввязавшегося в игру, которая была выше его примитивного, торгашеского понимания.

В любом случае моррон собирался еще раз наведаться в «Последний приют», но только днем и основательно, возможно с пристрастием, допросить торговца. Но пока ему нужно было выполнить куда более важную задачу: добраться до «Хромого капрала» и остаться при этом не только живым, но и способным действовать, то есть без тяжелых ранений и в не запачканной кровью одежде.

Кстати, о действиях… Аламез был пока на взводе, поскольку чувствовал рядом опасность, но стоило лишь добраться до тихого уголка, как на него тут же навалилась бы усталость. О теле нужно заботиться, телу нужно давать отдых, тем более после того, как это тело практически заново собрало само себя. И если его владелец настолько глуп, что не понимает этого явного факта, тело все равно, рано или поздно, возьмет свое, притом не спрашивая разрешения и вне зависимости от того, насколько удачно выбран момент. Дарк осознавал эту незыблемую истину жизни и поэтому собирался, как только окажется в своей маленькой, уютной комнатушке, тут же лечь спать. К сожалению, дела не позволяли отдыхать слишком долго, ведь глупо впустую тратить большую часть дня, когда его враги, вампиры, весьма ограничены в возможностях действовать и не показываются на открытых пространствах, в особенности если день выдастся солнечным. Однако сон до полудня моррону не повредил бы, тем более что опасность проспать дольше ему не грозила. Гостиничные слуги для того и существовали, чтобы будить постояльцев в нужное время, а не для того, чтобы развлекать их, выклянчивая себе в карман жалкую мелочь.