Пончик с гвоздями

– Ты, бабонька, того, не падай, – подхватил ее мужичок, паря перегаром. – Лучше еще посиди, авось не простынешь.

– Это какая улица?

– Проспект это, Ульяновский, – робко сказала Надя, держась за щеку. – А вам какую надо?

Кто ее знает, какую! Ульяновский проспект… Где-то здесь поблизости должен находиться офис Данила, неплохо бы к нему добраться.

– Дом номер восемнадцать далеко отсюда?

– Да нет, вон за тот дом выйдешь, там немного по набережной, а потом девятиэтажки увидишь, вот самая первая и будет восемнадцатый дом, – охотно пояснил мужичок. – Ты, ежли хочешь, так мы тебя с Надюхой проводим.

Клавдию тронула такая забота, но что-то ей подсказывало, что местные бомжи рассчитывают на некоторую награду за спасение.

– Я и сама доползу. Ну а если очень хотите, можете проводить. Только потом ждать придется, у меня долгий разговор, – честно предупредила она и направилась к сыну.

Через несколько минут работники Данила наслаждались из окна офиса странным зрелищем – вдоль по набережной двое лиц потрепанной наружности под ручки волокут матушку директора. Та неуверенно переставляет ноги и направляется, по-видимому, к сыну.

– Мама! Что с тобой случилось? – выбежал навстречу процессии Данил.

– Даня, рассчитайся с людьми, дай им по сотне, – сказала матушка так, точно просила расплатиться с таксистом.

Сколько сын сунул в руки мужику, Клавдия не видела, но тот счастливо затряс головой и пообещал Клавдию подождать и доставить куда ей надо, если потребуется.

– Ничего не надо, – буркнул Данил и спешно провел мать в офис.

После различных охов, ахов и горячего чая Данил печально уставился на мать.

– Ну, рассказывай, что произошло?

Клавдия хотела было откровенно рассказать сыну про странную квартиру, но вспомнила, как он сговаривался с Аней на даче, и поняла – помощи от него не дождешься. Единственное, на что хватит его сообразительности, так это запереть мать где-нибудь подальше от города. Да к тому же Даня с Анечкой дуют в одну дуду, а та всегда категорически против материных расследований. «В нашей родне и меня, сыскаря, с лихвой хватает, так что, мама, вышивай гладью!» – всегда резко обрывает она поползновения матери вмешаться в какое-нибудь дело.

– Ну, так что же? – не унимался Данил.

– Ах, сынок, потерпи немного, я потом сама тебе все расскажу, сейчас еще рановато.

Данил нахмурился, зашагал по кабинету, а потом снова уселся напротив матери.

– Мам, это хорошо, что ты ко мне пришла, я с тобой сам поговорить собирался. Дело касается отца.

Клавдия насторожилась.

– Понимаешь, мы, мужчины, так устроены… В общем, на нас каждое резкое слово действует совсем не так, как на женщин. Ну, как бы это объяснить подоходчивее… Понимаешь, нашему отцу нужно чуть больше внимания, понимания…

– Я чего-то не соображу, он что, любовницу себе завел? – перебила сына Клавдия.

– Мама! Ну какая любовница?! Тут не то. Он у нас очень чуткий, так реагирует на все…

– Значит, хочет завести? – снова перебила его мать. – Ах ты, гад какой! Я знаю, он еще тот куртизан!

– Мама! Ну какой куртизан?! Да ведь он же от импотенции лечится! – выплеснул тайну отца Данил. – И я тебя хотел попросить: ты бы к нему с большей любовью относилась, что ли.

Клавдия оторопела.

– Я не поняла… от чего он лечится? От импотенции? Это ты ему сказал, или он сам такое слово выучил? Ты хоть знаешь примерно, где его лечат? Не знаешь? А я тебе скажу. Я тебе даже показать могу! От импотенции… Тьфу! Ладно Кака, старый пень, но ты-то! Ой, господи, да он вляпался черт-те куда, поди-ка еще и деньги оттащил. Ты, что ли, ему денег дал? Ну, я так и думала. Так вот слушай. Сегодня твой папаша забрел в какой-то подъезд, к неизвестной бабенке, только я не думаю, что она его чем-то там лечила, был он у нее несколько минут. Но он пообещал, что еще наведается. Послезавтра, в это же время. Когда он вышел, я тоже туда просочилась, так мне там морду тряпкой заткнули и выкинули на мороз. Просто на мусорку вышвырнули. А ты думаешь, откуда у меня такие новые знакомые? Это они меня в чувство привели. Вот и скажи мне, что ожидает твоего батюшку с большими деньгами в кармане. Ты ему много дал?

– Десять тысяч, – растерянно проговорил Данил.

– Ну, им хватит, – успокоила Клавдия сына. – А ты вместо того, чтобы матери помогать, лекции вздумал читать!

Данил вскочил и нервно забегал по кабинету. Теперь он уже и сам понимал, что сморозил глупость. Ведь Аня же его предупреждала!