Улыбка Горгоны

– Послушайте. Вы же понимаете, какая мне грозит опасность, да? Я вас прошу, отпустите меня домой. Ваши подозрения… они… они не имеют оснований, вам это лучше известно, чем мне. Нет-нет, я не в лесу живу, знаю, что должна отблагодарить вас. Берите все, что хотите. И сколько хотите, мне ничего не нужно. А я… поеду к себе?.. Ага?

– Нет.

– Вам что… мало? – Обалдевшая Вероника обвела рукой пространство, дескать, от этого не отказываются. – Мало всего?

– Мало, мало, – закивал он.

– Мне больше нечего вам предложить. Кроме себя.

– Ну, такой страшной жертвы я от вас не приму.

– Хм! – чуть не плакала она от стыда и страха. – А я как раз согласна на любые жертвы. Шучу. Почему вы в меня уперлись? Почему не проверяете знакомых Зины? Мне по телефону такое говорили…

– Что же именно?

Скрипнув зубами, Вероника убежала в спальню, он и ахнуть не успел, а она прибежала и сунула ему в руки телефон сестры:

– Хабалкина! Она там первая в контактах стоит. У нее личная неприязнь! Ненависть к моей сестре…

– Абалкин, – поправил Ларичев, прочитав фамилию.

– Знаю. Я звонила на сотовый, трубку взяла женщина, по всей вероятности, это жена. Мне показалось, она Хабалкина от рождения и по призванию. Она не одна такая, ненавидящая Зину.

– Это лишь доказывает, что ваша сестра насолила многим, – сказал он, идя к двери.

– Э-эй! Стойте! – бросилась за ним Вероника. – Вы оставите меня здесь? Одну?! Уй, как это не по-мужски! Я же боюсь.

– Не бойтесь, ваш ночной гость не рискнет прийти сюда еще раз. А вы можете попросить Дашу пожить у вас. Кстати, кто она, чем занимается?

– Я не требовала анкету. Даша дружила с моей Зиной, правда, недолго.

– Мне хотелось бы ее увидеть, но не специально, а так… случайно. К примеру, у вас, но вы не говорите ей, кто я.

– И все?

– Пока все.

– Стойте! В таком случае посадите меня в… куда вы там сажаете обвиняемых? В кутузку? Вот туда и посадите. Лучше сесть в тюрьму, чем…

– До свидания. Постарайтесь поменьше выходить на улицу.

Он ушел! И это мужчина! К тому же отказавшийся от тела, преподнесенного ему в качестве взятки. Кто в наше время отказывается от того, что идет в руки даром? Никто! Может, это благородство, о котором только в книжках прочтешь, написанных лет триста назад, а может, Ларичев попросту гей? Вроде бы не похож… Так или иначе, но хотя бы не пришлось расплачиваться собой – вот так додумалась, теперь краснела и бледнела от одного воспоминания. Однако страх толкнет на любую сделку даже с сатаной.

Денис подъехал вовремя, выскакивая из машины приятеля, он закричал на весь двор Ларичеву, заводившему мотор:

– Афанасий, стой! Подожди!

Тот заглушил мотор и ждал, когда Денис сядет в его машину и несколько секунд передохнет, бежал все-таки. Ларичев развернулся боком на сиденье и произнес иронично:

– Неужели в нашем безнадежном деле наступило просветление?

– Попить есть? – Ларичев открыл бардачок, а уж бутылку с водой Денис сам достал, выпил добрую половину. – Еще в электричке жажда мучила, а тут встретил приятеля, он подвез меня. Фу-х! Насчет просветления не знаю, но кое-что есть. Лайма ранним утром отправилась на электричке по тому же маршруту, вышла на станции Рожки, шла пешком с сумками, а пришла в «Сосновую рощу».

– «Сосновая роща»? Название на слуху.

– Это дом отдыха, точнее, пансионат… практически санаторий, там оттягивались партийные воротилы в советское время и здоровье поправляли. Потом он захирел, тем не менее частично функционировал до недавнего времени.

– Почему роща, а не сосновый бор?

– Слушай, спроси грамотея, кто давал название. Как будто это важно.

– Неважно, – согласился Ларичев. – Но я недавно где-то слышал…

– Правильно, слышал, – загадочно усмехнулся Денис. К радости Ларичева, он не заставил его гадать, где и когда фигурировало название. – Полтора месяца назад застрелили хозяина этого многопрофильного в прошлом заведения Беляева Григория Степановича.

– Точно! – щелкнул пальцами Ларичев. Теперь он серьезно заинтересовался информационной добычей оперативника. – Но не застрелили, а расстреляли легковушку, если мне не изменяет память, в лесу и недалеко от деревни Рожки. Дальше.

– Беляев сам из бывших партийных боссов, ему было семьдесят два, но отзываются о нем… ты не поверишь!

– Клянут на чем свет стоит?

– Наоборот. Боготворят и оплакивают до сих пор. Многие деревенские работали у него даже в трудные времена, когда денег ни у кого не было. А Беляев платил зарплату, неизвестно где добывая бабки!