Стрела гламура

   В плотный контакт с Крокодилом Крокодиловичем Масяня вступил уже в доме моей лучшей подруги Ирки, куда мы отправились прямо из «Мира детства».

   Человека, который неотступно следовал за нами по пятам от прилавка игрушечного магазина до стоянки такси, мы не заметили. Тем более мы не обратили никакого внимания на машину, увязавшуюся за нашим наемным экипажем.

   Было морозное и солнечное февральское утро, обледенелые обочины дороги и заснеженные поля по обе ее стороны искрились, как бескрайний солончак, прорезанный караванной тропой. В синем небе редкой сетью растянулись перистые облака. Воздух был свежим, настроение прекрасным, и ничто не предвещало беды.

   А когда ее что-нибудь предвещало?

   3

   – Неправильное название дали магазину игрушек, – сердито язвила Ирка, прислушиваясь к звукам ожесточенной пальбы, доносящимся из коридора.

   Оружие для охоты на крокодила не только испускало из себя лучик, но и исторгало пугающие звуки.

   – Надо было не просто «Мир детства» назвать, а шире – «Война и мир детства»! – сказала подруга.

   – А-а-а-а! – страшно заорал крокодил, в очередной раз пораженный лазерным лучом.

   И он тут же без всякой паузы запел с большим чувством и ярко выраженным китайским акцентом:

   – Пустя бегуть неуклюзя писиходы па лузям!

   – Слово «писиходы» звучит как-то подозрительно! – покачав головой, заметила я. – Угадывается в нем что-то такое…

   – Точно! Хотя зримо представить себе «писиходное» движение я лично затрудняюсь! – поддакнул Колян.

   – Ма-а-амочка! – заревел Масяня. – Мамулечка! Посмотри, крокодильчик описался!

   – Смотри-ка, не затруднился! – заметила я и выглянула в коридор.

   Нежно-зеленый Крокодил Крокодилович затейливо петлял по полу, оставляя на линолеуме влажный след.

   – Так вот, значит, каков он – писиход, бегущий по лужам! – пробормотала я.

   И посмотрела в дальний конец коридора, где в тупике помещалась ванная комната. На полу у порога поблескивала россыпь микроскопических лужиц.

   – Там кто-то что-то разбрызгал, – сообщила я Ирке.

   Хозяйка дома тоже выглянула в коридор, поморгала, приглядываясь, и с нескрываемой досадой сказала:

   – Опять Катька мокрыми руками на ходу трясла! Что за привычка такая дурацкая, руки помыть и полотенцем не вытереть! Ну никакого воспитания у девицы!

   – Колюшка, уйдите с мокрого, поиграйте с крокодильчиком в комнате! – крикнула я Масяне. – Там ковер зеленый, совсем как травка, крокодилу очень понравится!

   Мася с приговоренным крокодилом под звуки стрельбы переместились в гостиную, а мы с Иркой вернулись в кухню.

   – А кто занимается Катиным воспитанием? – спросила я, продолжая тему, открытую подругой.

   – А никто! – сердито буркнула она. – Матери у нее нет, отец все время делами занят, а нянек у девятнадцатилетней детки нету! Если меня не считать, конечно.

   – Тебя считать нельзя, ты с ней видишься раз в год, по большим праздникам, – возразила я.

   – Потому что они очень замкнутые люди, эти Курихины! – обиженно заявила Ирка. – К нам в гости ходят редко, а к себе и вовсе не зовут. Родственники, называется!

   – Ти-хо! – шепнул Колян, прислушиваясь.

   Мимо открытой двери кухни по коридору босиком проследовала простоволосая Катерина в сером холщовом балахоне средневекового пилигрима.

   – Странная она девица, что ни говори! По-моему, барышня слегка того! – шепнула Ирка, кивнув на дверной проем.

   Катя шла, крепко зажмурив глаза и вытянув перед собой руки. Голые пятки звучно шлепали по влажному линолеуму. Катерина здорово походила на сомнамбулу, прогулочным шагом отправившуюся в последний путь к краю крыши и далее транзитом на тот свет. При этом она не выглядела сколько-нибудь просветленной.

   Я проводила босоногую странницу внимательным взглядом и согласилась с подругой:

   – Да, девушка довольно необычная.

   – Да будет вам, девочки! По-вашему, если человек сразу же честно и прямо сказал, что очень любит холодец, так он сразу ненормальный? – по-своему вступился за Катерину Колян.

   Мой муж тоже очень любит холодец, о чем не стесняется говорить сразу, честно и прямо. Высказавшись в защиту Катерины, он с большим интересом заглянул через плечо Ирки в полуведерную эмалированную кастрюлю, озадаченно поморгал, вздрогнул и слегка попятился. Не знаю, что он там ожидал увидеть. В кипящей воде весело кувыркались разнообразные неаппетитные фрагменты парнокопытных и пернатых: свиные уши, куриные лапы и говяжьи хвосты. Ирка по просьбе больших любителей холодца готовила свино-курино-говяжий студень по своему фирменному рецепту.