Врата судьбы

– Да в вашем доме, как вы его назвали, «Лавры»? Об этом доме в свое время ходили разные глупые шутки. Имейте в виду, там все было осмотрено, этим занимались люди из безопасности и другие тоже. Считалось, что в этом доме спрятаны важные улики. Возникло даже предположение, что эти документы были спешно отправлены за границу – называли, например, Италию. Но другие считали, что они надежно спрятаны в доме или где-то поблизости от него. Ведь там же полно всяких подвалов, закоулков, вымощенных плитами полов – словом, полно мест для тайников. Признавайтесь, старина, я не сомневаюсь, что вы снова при деле.

– Уверяю вас, я теперь ничем таким не занимаюсь.

– Ну что же, о вас и раньше так думали, когда вы работали там, в другом месте и по другому делу. В начале прошлой войны. Помните, вы тогда гонялись за одним немцем. Вместе с женщиной, которая постоянно читала детские стишки. Да-а, великолепная была работа. А теперь вас, верно, снова пустили по следу.

– Чепуха, – сказал Томми. – Выбросьте это из головы. Я просто обыкновенный старик, и больше ничего.

– Если и старик, то очень хитрый старик. Клянусь, вы гораздо лучше, чем все эти молодые. Ну конечно. Сидите тут с невинным видом. Впрочем, я понимаю, спрашивать вас не годится. Нельзя вас заставлять выдавать государственные тайны, верно? Но, во всяком случае, берегите свою жену, следите за ней. Вы же знаете, она постоянно лезет куда не следует. В прошлый раз она едва не попалась, ей только чудом удалось ускользнуть.

– Полно вам, – сказал Томми. – Таппенс интересуется этим домом только потому, что в нем много всяких необычных старинных вещей. Ей хочется узнать, кто там жил и когда, кто были люди, изображенные на старинных портретах, и все такое. Кроме того, она занимается садом. Это то, что нас действительно заботит в настоящее время. Сад, каталоги различных цветов и луковиц, и больше ничего.

– Ну что же, может, я вам и поверю, если в течение года не случится ничего знаменательного. Но я же вас знаю, Бересфорд, и нашу миссис Бересфорд мы тоже прекрасно знаем. Вы удивительная парочка, в особенности когда работаете вместе, и, готов поспорить, вы непременно что-нибудь раскопаете. Только предупреждаю: если эти бумаги увидят свет, они будут иметь исключительно важные последствия, которые ударят по нашей политической верхушке. Найдутся люди, которые будут весьма этим недовольны. Уверяю вас. А они, те самые, которые будут недовольны, в настоящее время являют собой истинный образец порядочности и высокой нравственности. Это столпы общества! Однако некоторые считают, что они весьма опасны. Запомните это. Они очень опасны, а те, что не опасны, тесно связаны с опасными. Поэтому будьте осторожны и передайте вашей жене, чтобы она тоже была осторожна.

– Знаете, – сказал Томми, – от того, что вы мне наговорили, мне становится неспокойно.

– Вот и не нужно успокаиваться, и следите как следует за миссис Таппенс. Я очень ее люблю, она вызывает у меня восхищение. Милая девушка, какой была, такой и осталась.

– Ну, девушкой ее уже не назовешь, – сказал Томми.

– Никогда не говорите этого жене. Не имейте такой привычки. Она ведь одна на тысячу. Не завидую тому, кого она заподозрила и начала выслеживать. Сильно подозреваю, что она и сейчас на охотничьей тропе.

– Я этого не думаю. Она скорее сидит сейчас за столом, пьет чай в гостях у какой-нибудь старушки по соседству.

– Ну конечно, от этих старушек можно иногда получить весьма полезную информацию. Старушки и пятилетние дети. Правду порой можно узнать из самых невероятных источников, от людей, на которых в этом смысле меньше всего надеешься. Я бы мог рассказать…

– Нисколько в этом не сомневаюсь, полковник.

– Впрочем, тайны следует хранить, их не стоит выдавать, – сказал полковник Аткинсон, покачав головой.

По дороге домой Томми задумчиво глядел в окно вагона на быстро меняющиеся картины сельского пейзажа. «Интересно, – говорил он себе, – очень интересно. Этот старый лис обычно знает, что делается в нашей области. У него есть свои источники информации. Но что же может происходить сейчас? Ведь все, что было, давно закончилось, кануло в вечность. Все закончилось с войной, после этого ничего не осталось, просто не могло остаться. Теперь все спокойно». Тут в его душу закрались сомнения. Возникли новые идеи, идеи Общего рынка. Где-то – мысли его проносились скорее не в сознании, а в подсознании, потому что он не мог забыть о внуках и племянниках, – где-то были молодые члены семей, которые играли известную роль в жизни страны, имели связи, влияние и занимали прочное положение просто потому, что это полагалось им по рождению, и если кто-то из этой молодежи оказывался нелояльным, их можно было использовать, им можно было внушить какие-то иные ценности, новые или возрожденные старые – называй их как угодно. Англия странная страна, она уже не та, что была. А может быть, она и раньше была не такой? Ведь на дне, под чистой гладью реки всегда достаточно мути и грязи. А разве то, что лежит на дне моря – галька, ракушки и прочее, – разве все это покрывает только чистая, прозрачная вода? Там, внизу, постоянно что-то движется, что-то происходит, что нужно обнаружить и пресечь. Но ведь не здесь же, не в таком же тихом местечке, как Холлоуки! Оно же все в прошлом и всегда было таким. Возникло оно как рыбачья деревушка, потом превратилось в британскую Ривьеру, а теперь – обыкновенный курорт, полный народу только в августе. Большинство теперь предпочитает проводить отпуск за границей.