Гнездо для купидона

Маша клятвенно пообещала забежать лично, а лишь только свекровь ушла к себе, тут же уселась за стол и позвала мужа.

– Ром, ты, конечно, сам хозяин своей судьбы… – начала она, – и я тебя заставлять не могу…

– Точно, – с облегчением вздохнул Роман. – Чего заставлять-то? Я ж… знаешь ведь, я ни на какую стройку не способен, я только… способен на созидание! Песни петь могу… или даже стихи читать… ты не слышала, диктор на телевизоре не нужен?

– Не могу заставить, но… – Маша вдруг пристально посмотрела мужу в глаза. И ничего не увидела. Он на нее и вовсе не смотрел, а только ждал – когда уже она все скажет да начнет что-нибудь готовить. – Но я заметила, что… Рома, а мы ведь с тобой совсем чужие люди. И уже давно.

– Ой, да ладно тебе! – сморщился Роман Викторович. – Я ж понимаю – бегала на какое-то свидание, может, с мужичонкой каким встретилась, вот и снесло головенку-то, я ж не против. Ты уж знаешь, война войной, а обед по расписанию! Хрен с ним, пусть ужин, но уж… вставай давай. Подсуетись. А то сама небось наелась, а я…

– Рома, я говорю – мы чужие! – удивленно уставилась на него Маша. – Ты меня вообще слышишь?

– Ну чужие и чего? – кривился Роман. – Жили столько лет чужими и ничего, а тут – на тебе! Выкрутасы устраиваешь!.. Если мясо долго размораживать, я тогда… драников поем. Натри картошки-то. Сметаны нет, но майонез есть, чего уж делать-то…

– Рома, а ты не подумал – с какой стати я после работы кинусь чужому человеку драники готовить на ночь глядя? – усмехнулась Маша.

Муж и вовсе ничего не понимал. Он уже столько лет жил себе с этой женщиной, ну… и не работал давненько, так ведь нормально же жили! Его все устраивало. Что произошло-то? Вот ведь правильно мужики ему говорили: разбаловал ты свою королеву – все ей прощаешь. Она тебе потом еще и пальцы начнет загибать. Так и вышло! Ведь точно с каким-то мужиком бегала, а он ей даже скандала не устроил. Да не любит он этих скандалов, все равно он же во всем и виноват окажется. А ведь она и впрямь – теперь еще и голодом его придумала морить!

– Ты давай сам, если хочешь, – устало зевнула Маша. – Картошка вон там… да ты знаешь, а я пойду, устала – сил нет.

– Нет… как то есть «пойду»?! – вскочил муж. – Да никуда ты не пойдешь! Иветта!! Ивка!! Беги сюда! Мать нас кормить отказывается!

На пороге кухни появилась Иветта. До сих пор она слушала перебранку родственников из своей комнаты, а тут уж позвали.

– Марь Игревна, вы чего это? – осуждающе насупила невестка хорошенькие бровки. – Почему готовить-то не хотите?

– А Зойка сегодня не придет, зачем готовить-то? – искренне поинтересовалась Маша.

– Здрассьте! А мы? – до глубины души была потрясена невестка. – Мы-то здесь!

Маша не собиралась устраивать разбор полетов, но и ломовой лошадью ей не хотелось быть еще больше.

– Иветта, я вот вспомнила: Саша приезжал и все деньги передал тебе лично в руки, так ведь? – спокойно начала она.

– Ну да, а кому ж? – фыркнула Иветта, дернув губой. – Мы ж с ним семья, он мне и отдал.

– Правильно, – кивнула Маша. – Вы с ним семья, а мы – другая семья, правильно? Вот и кормись с тех денег, что оставил Саша. Я никогда не лезла в вашу семью с советами, с просьбами, зачем же я буду лезть в нее со своими ужинами?

– Нет, ну с ужинами-то чего б и не залезть? Мы же деньги откладываем на квартиру, вы же знаете! А если я их проедать буду, так Санька тогда вообще ничего не накопит!

– А ты сама иди работай, – посоветовала Маша. – Ты ж посмотри – пока Сани нет, ты на восемь килограммов поправилась за два-то месяца. А потому что целыми днями только спишь. И не говори мне даже, что ты ждешь ребенка, даже Зойка понимает, что по срокам у тебя нестыковки.

– Ну ваще!! – уставилась на стену Иветта, не зная, что сказать. – Вы… вы что думаете – Санька приедет, вас похвалит, что ли? Да он… он знаете как вас наругает!!!

– Мал он еще мать ругать, – строго одернула девицу Маша и направилась в ванную. Все же не удалось сохранить спокойствие. И надо же – как набросились! А ведь и в самом деле – сидят дома трое сильных, здоровых людей, а в квартире конь не валялся! Хотя… про коня это она зря. Один конь все же валялся, причем весь день, и две кобылицы. Ох… а кому-то читают стихи… пусть даже про торжествующих крестьян…

Утром Машу разбудило громкое пение:

– «А я такой голо-о-одный, как айсберг в океане, и все мои печали… тря-ля-ля-ля-ля-ля-я-я…»

Маша посмотрела на часы. Ей давно пора было уже вставать… но отчего Роман подскочил в такую рань? Неужели опять хочет у нее из кошелька деньги незаметно выудить? Не выйдет, она их вчера сразу же себе в сапог запрятала.