Дитя платонической любви

– Баб Глаша! – неизвестно откуда вынырнула медсестра Танечка. – Ну чего вы пошлости какие-то говорите?! Прям стыд какой! Евдоким Петрович, здрасте… А вы чего, не на даче?

– Так сбежал, маменьку сдал, а сам… – наивно объяснял Дуся и вдруг остолбенел. – А откуда ты знаешь, что я на дачу собирался?

– Я? Не знаю откуда… – пожала плечиками Татьяна. – А! Мне Юлька сказала. А вы к нам надолго?

– Скорее всего, нет… – буркнул Дуся и тихонько подался от сотрудниц.

Теперь ему надо было найти Юлю. Интересно, откуда девчонке знать, что он должен быть на даче?

Девушка сидела за столом и заполняла карты.

– Юлия! – рявкнул санитар девчонке в самое ухо.

– Ай-й-й! – взвизгнула та, но, взглянув на шалуна, расплылась в голливудском оскале. – О-о-ой, Ду-у-уся! А я думала, вы на даче…

– Да неужели?! А с чего это ты так думала? – прищурился Дуся. – Кто тебе сказал, что я туда собираюсь?

– Так… Так Татьяна же!

– А она говорит, что ей ты сообщила!

Девчонка захлопала накрашенными ресницами и выпятила губки.

– Как это я сообщу, если сама вам говорила, чтобы вы уезжали, а вы не хотели?! Откуда же я знала, что вы передумаете?

– Ты не поверишь – мне тоже интересно это узнать! – просто кипел Евдоким.

Больше выяснять он ничего не собирался. Понятно, что девчонки что-то знают. Только разве они признаются! А сам он век не догадается, надо по-другому… Проследить за ними обеими, что ли? Но за двоими сразу у одного не получится. А маменька еще долго будет поправлять здоровье в кругу художников.

Совершенно расстроенный, Дуся заявился домой. Голову распирало от вопросов и неуютных подозрений. Не хватало мыслей. Вообще-то у Дуси их всегда было не слишком много, но он раньше как-то обходился, а вот теперь… Он даже в ванну залез, чтобы побыстрее работал мозг.

Итак, либо Татьяна, либо Юля… Кто-то из них определенно завязан с похищением. И эта дача… Откуда девчонки знают, что он должен был уехать, если он сам лишь вчера вечером об этом узнал? А поехал он из-за того, что маменьке стало… Да нет, не стало маменьке плохо, это она притворялась. Поехали они из-за того, что звонил неизвестный и спросил, когда удобнее прийти, чтобы Дусю жизни лишить. Это что – его, Дусю, считают за полного кретина? А если хотели напугать? Ну, во всяком случае, маменька напугалась.

Он в задумчивости тер голову мочалкой и шевелил пальцами ног, по лицу торопливо сбегал пот, вода обжигала, но вдруг в одно мгновение Дусю будто обсыпали льдом – в его пустой квартире отчетливо слышались шаги! Дуся их хорошо слышал! Это была уверенная, тяжелая, чисто мужская поступь. Вот и сейчас… Кто-то бесцеремонно бродит по квартире, пока Дуся распаривается в ванне. Надо вылезти и как следует наказать наглеца! Надо… Но страшно. А вдруг этот наглец ждет не дождется, когда Дуся из ванной выйдет? Ни фига! Не дождешься! Он так и будет в воде жить, как Ихтиандр! Шаги совсем не прятались. Они топтались по комнатам, теперь направились на кухню… Звякнул металл. Нож. Ждут! Прямо с ножом дожидаются… Не шутил, значит, тот сумасшедший. Убивать пришел. Ждет, пока Дуся отмоется хорошенько, не торопит, гад! Вежливый! А Дуся все равно не вылезет! И мыться не будет! А вот назло!

– Ты там захлебнулся, что ли? – раздался под дверью родной ласковый голос. – Дусик! Открой немедленно мамочке, я тебе ушки помою!

– Маманя! Я все помыл! – выскочил из дверей красный, будто свекла, Евдоким. – Я давно все вымыл! Ну, мамань, у тебя и походка! Топаешь, как слон в авторитете! Я уже даже устал мыться-то, а все равно, сижу и думаю – кто это там ходит? Меня, что ли, убивать пришли?

– Ой, господи, страсти какие! – схватилась за пухлые щеки Олимпиада Петровна. – Да и кому такое в голову придет?

– Ой, мамань! Ну ты будто не знаешь! Звонили ведь, предупреждали! А то я думаю – чего это мою мамашу на травку потянуло, на первые листочки, прям как козу какую-то! А это она меня спрятать удумала! Это ты напрасно! Я не стану бегать от убийц! Пусть они от меня бегают! – торжественно задрал голову к потолку Евдоким. – Не такого ты сына вырастила, чтобы он по дачам отсиживался!

– Да и я думаю, в ванной оно удобнее, – поддержала мать. – А я спохватилась, а вас с Валенсией и нет! А тут она и пишет по телефону своему – доехали, мол, уже дома. Ну я все бросила и сюда! Не умеет мамочка отдыхать, когда сынок один дома.

С маменькой было спокойно и уютно. И кто это придумал матерей этих! Правда, мешают иногда, хоть прямо вешайся, но вот без них и вовсе некомфортно получается. Так бы и прокис в ванне.