Дьявол носит лапти

– Ну… они мне были нужны. Каждый год четвертого сентября я понимал: маме на том свете нет покоя, я должен задушить ее убийцу. Пятого вечером брал серо-голубой шарфик, смотрел на сумки и собирался с силами. Совершив акт справедливого возмездия, успокаивался. Но через год четвертого сентября снова начинал нервничать. Обрести душевное равновесие я мог, только уничтожив убийцу мамы. Все мои жертвы были никчемными людишками, зря топчущими землю, маму лишила жизни одна из шлюх, я должен был отомстить всем. Я делал доброе дело.

Сейчас Борисом Федоровичем занимаются врачи, которым предстоит выяснить, вменяем ли он. Его жена Елена дергает за все нити, пытаясь добиться для супруга статуса душевнобольного, а значит, не подлежащего к отправке в обычные места заключения. Елена надеется, что муж останется в Москве в спецклинике и довольно скоро очутится на свободе. Но я рассчитываю, что психиатры примут во внимание, как находчиво Борис Федорович, когда запахло жареным, впутал в дело несчастного Ивана Радченко, как искусно депутат подставил его. Может, в ночь с пятого на шестое сентября Борис Федорович и делался психом, но в остальные дни года он, на мой взгляд, был нормален: строил карьеру, богател, получил значок депутата. Но, повторяю, я не специалист. Хотя знаю: многие серийные маньяки в быту – милейшие люди, добросовестные работники, хорошие родители, верные супруги. В подавляющем большинстве случаев, когда отца семейства, на счету которого десятки изнасилованных и убитых женщин, арестовывают, его жена рыдает в кабинете у следователя, повторяя:

– Вы взяли не того! Мой муж – хороший человек, он ходит за продуктами, моет посуду, по выходным занимается с ребенком.

Родные никак не могут поверить, что жили с чудовищем, но насколько преступник ненормален, должны решать врачи. Очень надеюсь, что в случае с Никитиным они будут объективны.

Ивана Радченко скоро отпустят на свободу. К сожалению, уйти из места заключения даже невиновному человеку непросто, поэтому пока Ваня на зоне. Но начальник лагеря уже перевел Радченко в так называемый дом для длительных свиданий с родственниками, и туда примчалась самоотверженная Неля Барабанщикова.

Ивану предстоит получить денежную компенсацию за несправедливо отбытый срок. Он сейчас герой прессы. Только ленивый журналист не написал о парне статью, а один из каналов телевидения собирается снимать сериал с Иваном в главной роли. Думаю, шумиха поможет Радченко стать популярным артистом, он возьмется за ум, перестанет устраивать глупые вечеринки в пешеходных переходах, женится на Неле Барабанщиковой и попробует примерить на себя образ верного мужа и хорошего семьянина.

Вот арест Ксении Мухамадовой, в девичестве Тарановой, прошел тихо. Ни один репортер не заинтересовался подробностями этого дела. В отличие от Бориса Никитина, который сразу понял, что проиграл и лучше сотрудничать со следствием, Ксения впала в агрессию и, как говорят в определенных кругах, «ушла в глухую несознанку». Зато Алена была исчерпывающе откровенна и рассказала правду.

Косорукова не хотела ничего плохого. Просто, узнав, что новую сотрудницу зовут Виолетта Леонтьевна Таранова, она позвонила Ксении и затараторила:

– Представляешь? Умереть не встать! Твоя сестрица отыскалась! Нанялась к нам на работу. Ну и совпадение! У тебя есть родственница, ты не одна на этом свете.

Наивная Косорукова не представляла, до какой степени Ксюша ненавидит Виолетту, она надеялась обрадовать подругу. Ксения сначала опешила, но через десять дней сказала Алене:

– Дам тебе лекарство, впрысни его в еду и угости Виолетту.

– Что ты задумала? – спросила Косорукова.

– Хочу сестрице неудобство доставить, – вроде откровенно призналась Ксения. – Зла я на нее за все неприятности, случившиеся из-за побега дурочки из дома.

– Я думала, ты после смерти всей семьи простила Солнышко, – пробормотала Алена.

– Плохого ей не желаю, – быстро произнесла Мухамадова. – Но хочется немного нагадить. Все знают, что ты отменная кулинарка, обожаешь всех угощать. В следующий раз, когда притащишь пирожки, впрысни в один мое лекарство и дай его Виолетте.

– И что будет? – напряглась Алена.

– Понос ее прошибет, – засмеялась Ксения. – Минут через десять к унитазу приклеится и сутки не отлипнет.

– Глупая идея, – не разделила ее веселья Алена. – Мы же не первоклашки.

Но Мухамадова нашла правильные слова.